Лицо в тени

Но сейчас Алина вспомнила все – до мелочей. И какие были лапки у крота – смешные, будто игрушечные, как она плакала (неужели та девочка и была она?), и как Маринка – очень серьезная, притихшая – заворачивала крота в свою красную кофту с белыми снежинками. Это была самая первая смерть, с которой столкнулись сестры. Совсем неподалеку отсюда – на лугу, у извилистой мелкой речки…

Алина отворила дверь и вышла на крыльцо. Дождь перестал, но с деревьев и крыши продолжало капать. Алина не знала, где может быть лопата – она так редко тут появлялась и никогда не работала в саду. Девушка обогнула дом, заглянула под навес сарайчика. Там в углу она заметила несколько черенков, но это оказались старые грабли, да еще ржавая коса. Василий пытался научиться самостоятельно обкашивать вокруг дома траву, но ничего у него так и не вышло – покос получался смешной, неровный – где густо, где пусто. Лопаты не было.

Алина сняла щеколду и заглянула в сарай. Там было совершенно темно. Электричества сюда не проводили – по ночам редко кому приходила фантазия что-то искать в этой сараюшке, которая использовалась лишь для хранения всякого старого хлама. Девушка пожалела, что не захватила фонарика – он лежал в кухне, под вешалкой. Она растворила дверь пошире, стараясь разглядеть хоть что-нибудь. С навеса сорвалась струйка воды и проникла ей за шиворот. Она вскрикнула и отшатнулась.

Вдоль позвоночника будто проскользнула холодная змейка. Алина выпрямилась, вцепившись в дверь – у нее подгибались ноги. Там… Внутри…

Там, у стены, сидел человек.

– Кто? – срывающимся голосом вымолвила она. – Кто это?

Тот не ответил. Ей показалось, что этот человек смотрит прямо на нее – глаза привыкли к темноте, и она стала различать смутное пятно его лица. Девушка сделала шаг назад, потом еще… И наконец, найдя в себе силы отпустить створку двери, побежала обратно, к дому.

Захлопнув за собой дверь, она дико огляделась по сторонам. Баба Люба! Она, конечно, еще не спит, нужно немедленно бежать к ней! Эта мысль явилась и ушла – она вдруг опомнилась. «Я, как маленькая, хочу спрятаться за старуху… Да что она может сделать? Кто у нас в сарае? Пьяный забрел? Невероятно! Никогда такого не было! Если тут кто и напьется до беспамятства – так валяется на улице, а не лезет в чужие сараи… Нужен фонарик! Срочно!»

Она выхватила его из-под вешалки, едва не споткнувшись о труп Дольфика. Брезгливо отдернула ногу, оглядела кухню. На столе блестел запачканный маслом и хлебными крошками нож. Алина заколебалась, глядя на него. Взять? Оставить?

Она все-таки взяла его, в другой руке сжала фонарик. Включила свет еще перед тем, как выйти на крыльцо, и обнаружила, что луч получается слабый. Маринка наверняка забыла сменить батарейки! Девушка вышла в сад, обшарила его широким, бледным световым пятном… Никого. Затихшие после дождя деревья, блестящая трава. Она приказала себе спуститься по ступеням и повернуть к сараю. Страх достиг той степени, когда уже как будто и не страшно. Дверь сарая была открыта – как она и ее и оставила.

Алина еще раз окликнула тень, затаившуюся в сарае, но ответа не получила. Тогда она нажала кнопку фонарика и направила луч вовнутрь. Размытое световое пятно упало на сидящего у стены человека, и девушка закричала.

Это был Василий. Мертвый. Она поняла это, едва луч коснулся его тускло блестящего лба. Девушка отшатнулась, уронив себе под ноги фонарь, и закричала. На этот раз она кричала не нарочно и вряд ли сама сознавала, что кричит… Она поняла это, когда на соседнем участке раздались сонные, встревоженные голоса соседей. Они вышли из дома посмотреть, что случилось. И только после этого Алина наконец перевела дух. Она наклонилась, подняла тускло светящий ей под ноги фонарик и, нажав кнопку, погасила свет.

– Да что у вас опять случилось? – раздался из-за низкого забора раздраженный женский голос.

Алина краем сознания отметила, что баба Люба, как всегда, ничего не услыхала. Но тем лучше, иначе старуха окончательно лишится сна.

– Ничего, – ответила она, и у нее сорвался голос. – То есть… Вы не зайдете?

– А что случилось? – Соседка тоже принесла фонарик и бесцеремонно направила луч прямо в лицо Алине. Та морщилась и отводила глаза, но сказать, чтобы луч убрали, не решалась. Эта соседка слева отличалась весьма обидчивым характером, с нею можно было поссориться, перекинувшись всего десятком слов. А ссоры Алине сейчас были не нужны. Ей была нужна помощь.