Адепт

Вот так и прошел мой второй бой — тихо и мирно. Я ни разу не укрылся коконом, не получил в свою коллекцию новых атакующих плетений, но зато узнал на практике, как действуют на различные типы защит все плетения Ламира, а также сумел подобрать ключик к стандартной защитной структуре Жила, который в течение всего поединка старался только выжить. Пару раз мне приходилось самому разрушать свои творения, потому что защита Жила не справлялась с давлением, а сам он не мог их развеять.

Когда все плетения были испробованы, я понял, что эффективность новинок в разы превосходит все мои атакующие плетения, поэтому только порадовался тому, что весьма грамотно провел первый бой. Понимая, что с Жилом пора заканчивать, потому что его уровень умений был ниже плинтуса, и ничего путного он мне противопоставить не мог, я начал атаку. Выждав момент, пока противник отвлечется на мою простенькую сеть, я начал ломать его защиту, виртуозно заменив три блока, обеспечивающих физическую защиту, на практически аналогичные, но только гораздо более ослабленные. Закончив с этим, я сформировал сразу десяток огненных шаров, а потом швырнул их в фигуру Жила, заставив ее окутаться огнем.

Укрывшись коконом, я воспользовался мгновениями полной слепоты своего противника и быстро подскочил к нему, а потом быстро и без затей ударил слабака кулаком в висок. Голова Жила дернулась, а тело его сразу же обмякло. Когда огонь угас, поглощенный защитой, я понял, что пациент просто находится без сознания и порадовался, что правильно сумел рассчитать силу удара. Развеяв его защитный кокон, я подхватил Жила магическим захватом и поставил его вертикально. Хоть я и не планировал его убивать, но так просто он от меня не отделается. Другого подопытного материала поблизости не замечалось, поэтому я решил опробовать на нем несколько плетений, которыми со мной поделилась Велисса.

Мурлыча под нос песенку, начинавшуюся словами «Привыкли руки к топорам…», я не спеша отрезал подопытному пару пальцев лезвием, потом обжег его руку огненным шаром, пробил печень магической стрелой, а на закуску воздушными кулаками раздробил пару костей в ногах. И все это в полной тишине, потому что после моего финального удара зрители закончили свистеть и недовольным гулом возмущаться трусливым поведением Жила. Сейчас они, затаив дыхание, смотрели на то, что я вытворяю с поверженным противником. Ни традициями поединков, ни правилами (по причине полного отсутствия последних) это никак не запрещалось, поэтому прервать меня никто не посмел, а такое живодерство только поддерживало мой образ безбашенного отморозка с садистскими наклонностями.

Не спеша, я сформировал нужное плетение и быстро восстановил печень пациента, а затем двумя другими залатал дырки в его теле. После этого занялся обугленной до хрустящей корочки кожей и понял, что на противоожоговое плетение почему-то тратится очень много энергии. Несколько секунд размышлений — и я догадался, что мой выбор был слегка неверным и действовать нужно было по иному. Поэтому я аккуратно срезал всю пострадавшую часть кожного покрова, а затем сформировал плетение восстановления. На этот раз дело пошло быстрее, а силы стало тратиться на порядок меньше.

Поглядев, как на красном кровоточащем мясе медленно нарастают новые ткани, я пустил дело на самотек и занялся отрезанными пальцами. Плетение выращивания новых конечностей работало просто на отлично. Буквально через минуту у Жила из окровавленных обрубков выросли новые приспособления для ковыряния в носу, а я сосредоточил свое внимание на поломанных костях. После того, как костная ткань закончила высасывать энергию у активированного мной плетения, я проверил остальные повреждения и признал, что такое лечение проходит гораздо быстрее, чем обычное восстановление с помощью ауры.

Запустив одно из диагностических плетений, а получил четкий сигнал — организм в норме, после чего почесал в затылке, скосил взгляд на шушукающуюся толпу, а потом решил проверить еще одну структуру на уже начавшем приходить в себя Жиле. Все так же мурлыча под нос всякую ерунду, я указательным пальцем ударил противника в правый глаз. Согласен, это было жестоко, и даже отвратительно, но у меня было не так много лечебных плетений четвертого типа, чтобы я мог выбирать из них на свой вкус. Да и, кроме того, я очень хотел проверить, сумеет ли зрительный орган восстановиться полностью, ведь прекрасно знал, насколько сложным было его строение.