Последний заезд

— Ой-ой-ой, — забеспокоился Джордж у меня за спиной. — Эта женщина дикобраза пнет босой ногой.

— Я вспомнил, где я видел эти зенки. Ты желтенькая курочка с поезда. Ищешь, с каким петушком поклеваться, цыпа?

— У нее очень вызывающий вид, Фрэнк, — встрял зазывала, — Может, она примет наш вызов?

— Ну, что, желтенькая, — сказал Готч. — Хочешь побороться? Десять минут без правил, и можно заработать тысячу. А?

Толпа мужчин заржала. Они были рады, что Готч направил огонь на кого-то другого, пусть и на женщину. Все повернулись к ней, ожидая ответа, но Луиза молчала. Веер продолжал работать, взгляд не дрогнул. Я понимал, почему Джордж нервничает. Она попала в щекотливое положение: единственная женщина перед Готчем и мужчинами и предмет для шуток.

— Как думаешь, Билл? — продолжал Готч, — Можем мы рискнуть тысячью долларов, если я соглашусь провести с ней десять минут на ринге?

Рукой в бисерной перчатке Буффало Билл загородил глаза от вечернего солнца и посмотрел на всадницу.

— Я вот что скажу, Фрэнк. Поборись с ней девять с половиной минут, а потом уложи. Ты получишь удовольствие, публика развлечется, а я сэкономлю тысячу долларов.

Все сочли это замечательной шуткой. Они хохотали, шлепали себя по коленям и веселились, как на мальчишнике с представлением. Тут уже Луиза не выдержала. Она опустила глаза, и по ее гордой шее стала подниматься краснота, как в трубке уличного термометра. Гогот стал еще громче. Она заерзала в седле, озираясь в поисках героя, который помог бы ей выпутаться из затруднительной ситуации. Естественно, ее умоляющий взгляд остановился на Джордже. Гигант поворотил голову, чтобы увидеть, кого это она нашла.

— Провалиться мне, если это не дядя Джордж пристроился к франту-южанину. Слыхал спортивные новости, дядя? Я и Желтая Опасность договариваемся о схватке — прямо здесь и прямо сейчас. Если она не пойдет на попятный. А она не похожа на рака, верно?

Джордж не ответил. Готч принял другую позу, чтобы удобнее было разговаривать с нами. Голос его звучал по-кошачьи — как у кота с убранными когтями.

— Ей, конечно, понадобится секундант. Станешь на коленки в ее углу с полотенцем и ведерком — не откажешься, Дядя Джордж? Помахать полотенцем?

Джордж дипломатично воздержался от ответа. Я не видел его лица, но слышал, как его дыхание со свистом выходит сквозь зубы. Меня прошибла позорная дрожь страха. Кто знает, долго ли этот ковбой-дипломат сумеет держать язык за зубами. Отмочит в ответ какую-нибудь дурацкую шутку, и ярость этого животного обрушится на всех нас. Я подумал, не лучше ли было мне остаться у Сандауна. Но, слава богу, Джордж Флетчер был не такой дурак. Он только пожал плечами и поднял руки.

— Это даме решать, масса Готч, — сказал он, — Старик Джордж станет на колени, где его попросят. Хочет возиться с вами — мое дело маленькое.

Готч был разочарован. Мистер Хендлс выступил вперед со своей неразлучной тростью.

— Вот это, я понимаю, дух! Речь истинного республиканца. Но эти люди заслуживают развлечения, столько времени простояв на жаре, — как считаешь? Может быть, ты сам, Джордж, поднимешься сюда и защитишь честь твоей дамы? Приз в тысячу долларов не отменяется. Согласен?

— Да, — сказал Готч. — Я даже дам тебе разок свободно ударить по этому мешку с требухой.

Он ухмыльнулся и сцепил руки за спиной, чтобы продемонстрировать брюшной пресс во всей красе. Пресс походил на рифленое железо. Джордж улыбнулся в ответ, но ничего не сказал, и тогда Готч обратил свой тяжелый взгляд на меня.

— А может, ты, Дикси? Один свободный удар в мое незащищенное брюхо. Покажи ваш знаменитый южный задор. Похоже, у этих северян его совсем нету.

— Я не по этой части, мистер Готч, — вырвалось у меня, — Помните, вы согнули одной рукой монету? Я только что видел, как человек ее выправил.

— Это правда, это правда, — крикнул Джордж и ткнул меня в спину, чтобы я замолчал, — Выправил ее! Только не прилагая рук. Вот кто ваш соперник, масса Готч. Пастор Монтаник! Пусть эта девушка отдаст мою лошадь, и мы приведем его к вам, слово чести.

Услышав это, десятки зрителей подхватили: «Пастор Монтаник, конечно! Самый сильный индеец на свете и пастор вдобавок!» У Готча проснулся интерес. То же самое — у мистера Хендлса и Буффало Билла. Старый антрепренер сообразил, что может получиться номер, который все же принесет выручку в этом захолустье. Если столько народу в толпе считает, что этот индейский пастор — достойный противник Готчу, значит, сборы «Дикому Западу» обеспечены. Нас троих живо отрядили найти и сговорить местного богатыря, желательно до вечера, на худой конец — до завтрашнего полудня. Кивая и кланяясь, Джордж слез со Стоунуолла и сел позади седла на своего мерина.