Строптивая беглянка

– Но это неправда?

– Правда! Я считаю, вы просто избегаете меня. Боитесь того, что может произойти, если вы позволите себе расслабиться.

Одри подняла голову.

– Ты льстишь себе.

– Разве?

Одри сжала губы.

– Может, ты прекратишь наконец свою детскую привычку все время переспрашивать? Нет смысла продолжать этот разговор. Я лучше пойду.

Он пожал плечами.

– Как хотите.

– Да, я так хочу, – заключила она твердо и направилась мимо него к двери.

И тут Стивен сделал то, о чем раньше и подумать не мог. Широко расставив ноги, преградил ей путь. Он продолжал напоминать себе, что это не Гринланд, что никто не войдет и не спросит, что между ними происходит. Одри сказала, что у ее экономки сегодня выходной. Они остались один на один.

– Простите меня…

Она остановилась прямо перед ним, высоко подняв голову и осуждающе глядя холодными глазами. Одри совершенно ясно показала, что она его не боится. Напоминание о матери должно, по ее мнению, привести его в чувство.

Стивен не сдвинулся с места. Если она захочет пройти мимо него, пусть идет. Он уже мысленно представил себе, что почувствует, если она попытается проскользнуть рядом. В его памяти четко вставали картины вечера, когда они вместе танцевали.

– Тебе не кажется, что все это страшно глупо? – наконец спросила она с упреком, хотя в глазах ее проглядывало беспокойство. Возможно, Одри только теперь поняла, насколько она беззащитна перед ним.

Не отвечая на ее вопрос, Стивен провел пальцами по ее щеке. Кожа была мягкой, необычайно шелковистой и горячей. Впервые он осмелился дотронуться до нее подобным образом.

– Не надо, – произнесла она сдавленным голосом, отбрасывая его руку и сердито сверкая глазами. – Пропусти меня! – приказала она, и он почувствовал страх в ее голосе. – Не глупи. Дай мне пройти!

Стивен хотел было послушаться ее. Все эти месяцы восхищения Одри на расстоянии воспитали в нем чувство величайшего уважения к ней. Еще двадцать четыре часа тому назад он сделал бы все, чтобы ей угодить. Но сейчас что-то изменилось, в течение последних нескольких минут случилось такое, что указывало: послушание не принесет ему ее уважения.

– Пусть я буду глупцом… – Голос его звучал спокойно, а спина взмокла от пота. Мелькнула мысль: сейчас или никогда! Больше такая возможность ему не представится.

– Но это же смешно! – воскликнула она, оборачиваясь. Было ясно, что она собирается обогнуть диван и обойти Стивена.

Ему нужно было действовать быстро, и поэтому не раздумывая он поспешил за ней и обхватил ее рукой за талию.

– Ты с ума сошел… – начала она, но он не дал ей договорить, склонил голову и поцеловал за ухом.

Сердце Одри усиленно забилось, и она сдавленно вскрикнула, когда его губы коснулись шеи.

Но она не оттолкнула его. Наоборот, тяжело дыша и вздрагивая, позволила Стивену обнять ее. В какое-то мгновение ему даже показалось, что ее губы скользнули по его лицу. Но он не был в этом уверен.

– Тебе нравится? – хрипло спросил он и услышал в ответ только беспомощный стон.

– Дело не в этом. – Она попыталась высвободиться. – Ты… мы… просто не должны делать это. Я слишком стара для тебя.

– Разреши мне самому судить об этом, – быстро произнес Стивен, услышав в ее словах беспокойные нотки. Он держал Одри в руках и чувствовал, что она сделает все, что он пожелает. Но его опыт любовных связей на задних сиденьях автомашин в данной ситуации пригодиться не мог.

– Стив…

В любую минуту она может опомниться, промелькнуло у него в голове. И, действуя импульсивно, он резко повернул Одри лицом к себе.

– Заткнись! – крикнул он хрипло, прижимаясь губами к ее губам.

От поцелуя у него закружилась голова. Он так долго мечтал об этом и днем, и долгими ночами, что не знал, оправдает ли действительность его мечты. Но это было гораздо лучше, чем в мечтах. Губы ее мягко отвечали на его поцелуи, и она откинула голову, принимая его ласки.

Пальцы Стивена утонули в шелке золотистых волос, нежно поддерживая ее голову.

Тела их пока разделяло небольшое пространство, и только колени иногда соприкасались.

А когда она обхватила руками его за пояс, он сначала не мог понять, что происходит. Но тут ее грудь плотно прижалась к его груди. Она не носила бюстгальтера, и теплая волна желания поплыла по его телу, проникая в каждую клеточку. Ему пришлось прилагать максимум усилий, чтобы не потерять контроль и смирить рвущуюся сквозь тесные джинсы плоть. Наверное, она почувствовала его неопытность.