Любовь.ru. Любовь и смерть в прямом эфире

На сайте «www.igranavylet.ru» Люба узнает, что дом, в котором находятся участники «Игры», арендован компанией «Мнемозина», которая и поддерживает сайт в Интернете. Многопрофильная фирма: кроме интернет-компании с подобным названием она вложила деньги и в пивоваренный заводик. Посетители сайта пьют только пиво «Рада». Наблюдают за чужой жизнью и прихлебывают светлое пиво.

Кстати, компания «Мнемозина» сообщает, что уже ведется расследование. Выясняется, кем был построен особняк. Кому же, интересно, они собираются вчинил иск: владельцу, архитектору или наемным рабочим, по строившим дом? Вчера вечером Стас бурчал, что не мешало бы операм осмотреть потолок спортзала: кто-то мог и дрелью поработать, а потом замазать отверстия, чтобы до поры до времени в глаза не бросалось. Но почему этот кто-то так возненавидел Семена?

Милый мальчик, ему светит стать киноактером. В понедельник показывают, как он уже постепенно приходит в себя и открывает глаза. Люба вздыхает: слава богу! Но почему рядом с Семеном не тот врач, который давал интервью журналистам? А, ладно, все ничего, лишь бы хорошо лечил Сеню. Молоденька; медсестра поправляет подушку под головой у Семена. Любу что-то настораживает, какая-то деталь, но на экране уже другой кадр. Она мучительно думает: что?

Нет, ничего. «Вечером в прямом эфире — «Игра на вылет»! Оставайтесь с нами!»

Понедельник, вечер, с восьми до одиннадцати, канал ММ-2, прямой эфир

Апельсинчик готовит ужин. Вообще, она очень много времени проводит на кухне. На полочке в одном и стенных шкафов ею аккуратно расставлены баночки со специями.

— Что сегодня на ужин? — Инженер Суворов вдыхает запах, идущий из кастрюльки. Телевидение еще не умеет транслировать ароматы, а жаль.

— Очень вкусно! — говорит Артем Арсеньевич с расчетом на камеру и показывает большой палец: — Во!

— Сациви, — со значением говорит Люська.

— Вот как? А моя жена не умеет готовить сациви, — грустно вздыхает инженер.

— Да?! — удивляется Люська. — Но это же очень просто! Правда, к настоящим ценителям грузинской кухни не имеет никакого отношения, это, так сказать, сациви по-русски.

— Ну-ка, ну-ка…

— Главное, чтобы курица была не старая и не очень жирная. Так вот: нарезать курицу кусочками, на сливочном масле обжарить ее в глубокой сковороде, потом отдельно обжарить нарезанную луковицу, добавить один порезанный болгарский перчик, потом туда же натереть один помидор и положить зелень. Кинзу. Можно добавить грецкие орехи. Этим соусом залить курицу, добавить водички и тушить. Все. На гарнир сварю рис.

— А в баночках у вас что? — Артем Арсеньевич тянется рукой к полке.

— Ай! Не трогайте! — кричит Люська.

— Я же только хотел…

— Что за крик? — В кухне появляется Залесская.

— Завтра ваша очередь готовить ужин, — объявляет Люська. — Могу дать свою книгу кулинарных рецептов.

— Может быть, яичница сойдет? — морщится писательница-феминистка.

— Это вы у мужчин спрашивайте.

— Лучше уж сациви, — вздыхает Суворов.

— Чем это так вкусно пахнет? — заглядывает на кухню и пенсионер Кучеренко, руки у него испачканы масляными красками.

— Яков Савельевич, скоро ужин, — объявляет Люська.

— Да-да! Бегу-бегу! — Пенсионер очень любит покушать. Кучеренко исчезает, а Артем Арсеньевич несет в гостиную тарелки.

— Как это у вас все ловко получается? — интересуется у Апельсинчика Мария Залесская. — Ну, еда?

— Очень просто. Надо только любить то, что делаешь, — говорит Людмила. — Я, например, обожаю готовить.

Апельсинчик со вкусом облизывает испачканный в соусе пальчик. Залесская в ужасе округляет глаза:

— Но это же уйма времени! Так нерационально. И все съедят за один вечер! Нет, это же просто нерационально!

— А что рационально? Что?

— Ну, посвятить свою жизнь чему-нибудь стоящему.

— Это можно, если нет мужчины, которому ее стоит посвятить, — пожимает плечами Люська.

— Но это же рабство! Как вы, женщина… Как вы можете?!

— Именно потому, что женщина, и могу.

— Нет, я все-таки вас перевоспитаю.

— Ха! — вскидывает голову Люська.

— Вы невоспитанны. Этот ужасный цвет волос, эта косметика, эти мысли… Вы… вульгарны.

— Но-но! Сама такая.

— Грубиянка!

— Мымра! Старая грымза!

— Да я вас… я… Опишу в своей новой книге! Как резко отрицательный персонаж!