У Великой реки. Поход

— Это что? — спросил я.

— Это бхут-архир. Амулет превращения в бхута. Не знаю, где он его взял, их единицы остались… В этом мире, во всяком случае. Ты где взял эту дрянь, а? — вдруг грозно спросила она страдающего трактирщика, взмахнув рукой. — Говори, а то на полоски разрублю. В лапшу.

У того прямо перед лицом, лениво развернувшись, свистнули концы латига, заставив зажмуриться и снова вжаться, насколько возможно, затылком в доски стены сарая. Кнут просвистел мимо, щёлкнул, после чего самопроизвольно скрутился в двойное кольцо в руке демонессы, как послушный домашний зверь.

— В карты выиграл. В Гуляйполе, — почти простонал тот в ужасе.

— Давно? — почти ласково спросила Лари.

— Два месяца как.

— А ты знаешь, что амулет этот в списке запрещённых к владению? — вкрадчиво спросил я его, при этом направив на него стволы ружья, давая возможность в них заглянуть. — Что покупка, продажа и владение оным приравнивается к покупке, продаже и владению наркотиками высшей степени воздействия, с магической составляющей? Знал ли ты это, болван, когда брал амулет в руки?

— Знал, — почти прорыдал Ветлугин. — У меня выбора не было.

После того, как Лари сказала мне, что это такое, я вспомнил скупую запись в «Реестре магических и волшебных предметов, воспрещённых как к приобретению, тако же к продаже и владению оными». На пять лет каторги бхут-архир сам по себе тянул, даже без сопутствующих убийств.

— Ах, выбора… — протянула Лари. — Ну, насчёт выбора уж ты жандармам расскажи. Они про это любят послушать. И судья послушает, он тоже истории любит.

С этими словами она схватила трактирщика за воротник и потащила по земле к выходу. Мне осталось лишь последовать за ней.

ГЛАВА 33,

в которой Лари рассказывает историю одного древнего народа

— Вы мне, любезные мои, всё же расскажите, что это за бхут-архир такой, — заявил староста, когда мы собрались на обед в трактире с загогулистым названием «Обеды как у мамы». — Злодей Ветлугин и сам не знает, поэтому и объяснить не умеет.

— А вообще как, сознаётся? — спросил я, придерживая руками свёрнутый в трубку вексель на триста золотых.

— Уже сознался, записывать за ним не успеваем. Он, как оказалось, до карточной игры слаб оказался. — Староста налил себе морсу, выпил и принялся рассказывать: — Каждые пару месяцев он уезжал якобы по делам. У нас, в общем, сильно никто и не задумывался, куда трактирщик ездит. Надо ему — и ездит, нет закона против этого. А ездил он в Гуляйполе и там играл. И всё, что с трактирной торговли имел, там и спускал успешно. До копейки.

— И что проиграл? — уточнила Лари.

— Да всё и проиграл, — усмехнулся собеседник. — С год назад даже трактир свой заложил, как оказалось, ссуду взял. Ссуду, однако, взял под такой процент, что только интерес по ней едва-едва осиливал платить. Влезал в долги дальше, надеялся отыграться. И с пару месяцев назад всё же выиграл. И выиграл не в игорном доме деньги, а в частном притоне. Выиграл вот этот самый бхут-архир — у какого-то полуэльфа.

— Тот ему сам объяснил, что амулет может? — спросила Лари.

— Сам. Иначе кто под него деньги поставил бы? В общем, с того момента появилась у Ветлугина идея на большую дорогу пойти. Но с этим вышла незадача — то ли у Ветлугина самого умения мало было, то ли амулет слаб, но хватало его действия минут на пять, не больше. Если на дороге, где люди по одному не ездят, грабежом заниматься…

— Можно не успеть — и в разгар драки в человека превратиться, — закончил я за него.

— Верно. А в обычном виде боец из него как из дерьма пуля. Поэтому стал он прислушиваться к разговорам в своём трактире, выбирать расторговавшихся купцов и подсыпать им снотворное. А потом через окно лезть. Двоих так порвал, ума же хватило забирать не все деньги.

— Отчего все и были уверены, что это нечисть. Так? — уточнил я.

— Верно, — опять кивнул староста. — Так и решили. Затем его служанка увидела, как он кому-то сыплет порошок в графин. Она девкой не великого ума была, скорей всего, даже и не поняла, в чём дело. Но Ветлугин решил перестраховаться. Купца рвать не стал, а девчонку домой отослал и по пути разорвал. Спасла она того купца, сама не ведая. Ну а дальше всё ясно. Купца с приказчиком порвал. Когда приказчика рвал — в человека превращаться начал, вот и не закончил. Верно вы подметили: времени ему не хватило.