Груз для Слепого

«Ничего, кровью не истекут, обойдется» – подумал Глеб, разглядывая окровавленное лезвие ножа.

Со стороны кабины появился один из помощников пилота с пистолетом в руке. Инструкции инструкциями, но допустить, чтобы здесь, в салоне, убили стюардессу, полный сил мужчина не мог.

– Стоять! – громко крикнул он, поднимая в вытянутых руках пистолет. – Брось нож!

Теперь бравировать тем, что у него взрывчатка, Глеб не мог. Мысли работали лихорадочно.

«Стрелять этот отчаянный идиот в салоне не станет, он-то представляет себе, что может получиться из-за одной маленькой дырочки в обшивке. А значит, попробует подобраться ко мне поближе».

. Глеб перевел взгляд на стюардессу, прижавшуюся к переборке Ее обескровленные губы шептали то ли слова молитвы, то ли просто тряслись от страха. Левой рукой девушка зажимала небольшой порез на шее. Из-под пальцев сочилась кровь.

– Брось нож! – уже теряя над собой контроль, истерично закричал помощник пилота.

«Черт его знает, – подумал Сиверов, – а как палец у придурка дрогнет?»

Глеб схватил девушку за руку, вытащил ее на середину прохода.

– Стреляй!

Глазами, налитыми злостью, помощник пилота смотрел на Глеба.

– Брось пистолет! – приказал Сиверов.

Тот не повиновался.

«Неужели ему и этого мало?» – подумал Глеб, прижал к себе стюардессу и сделал то же самое, что несколькими минутами раньше – Артур Петухов.

Лезвие ножа оказалось у горла стюардессы.

– Курс на Пулково, и без глупостей! Наконец-то ствол черного пистолета медленно опустился к полу.

– Тебе не поздоровится! – сквозь зубы пробормотал помощник пилота, возвращаясь в кабину.

Старушка с внучкой на коленях жалась к иллюминатору, в ужасе глядя на пакет с желтыми брикетиками. Глеб чуть ослабил хватку.

– Дура, не дергайся! – прошептал он на ухо девушке. – Ничего я тебе не сделаю. Сядем – выпущу из самолета первой.

– Я не хотела… – прошептала та.

Глеб, медленно пятясь, отступил к двери туалета, втолкнул стюардессу в тесную кабинку и, прикрыв за собой дверь, поднял фиксатор. Девушка испуганно огляделась, все еще не веря, что жива.

– Сядь! – прикрикнул на нее Глеб. Та послушно опустилась на закрытый крышкой унитаз.

– Что со мной будет? – пролепетала она. Глеб подошел к умывальнику и принялся мыть руки и отмывать от крови лезвие ножа.

– Больно? – глядя через плечо на стюардессу, спросил Сиверов.

Девушка как раз приложила к порезу кружевной носовой платок.

– Нет, я даже не почувствовала, – отозвалась она. Глеб поискал глазами, вскрыл шкафчик с красным крестом на дверце, разорвал обертку бинта, протянул стюардессе.

– Приложи, ничего страшного. Если сворачиваемость крови нормальная, скоро остановится.

Девушка с сомнением смотрела на Глеба. Она никак не могла решить, кто перед ней – террорист, угонщик самолета или человек, спасший ей жизнь.

– Сиди и отдыхай, – Глеб устроился на полу и стал рассматривать выкидной нож, щелкая кнопкой.

Л затем выглянул в узкую щель. Фиксатор позволял лишь чуть-чуть отодвинуть собирающуюся в гармошку дверь. В салоне царили тишина и спокойствие.

Глава 11

Хоть полковник Чеботарев и обещал московским генералам, что ему удастся быстро поднять машины со дна проклятого озера Бездонка, это оказалось не таким простым делом. На извлечение КамАЗов ушли сутки, только в сумерки взревели тягачи, соединенные сцепкой, и из ледяного крошева показалась облепленная илом крыша кунга. Полковник Чеботарев уже радостно потирал руки.

А два московских генерала сидели в командирском «уазике», озябшие, продрогшие, и молили Бога лишь о том, чтобы груз ЕАС-792 оказался в машине. Суетились солдаты, ярко светили прожектора, разгоняя вечерние сумерки. Лучи скользили по берегу, выхватывая из темноты свезенную со всей округи технику. Длиннющий черный трос, натянутый как струна, гудел, отбрасывая на снег истоптанную сотнями ног неровную рваную тень.

«Если сейчас сорвется, придется отложить до утра», – подумал Чеботарев.

И как раз в этот момент три огромных тягача резко рванули вперед так, словно их кто-то подтолкнул, а КамАЗ с кунгом, страшный и черный, дрогнул, пополз в воду, оставив после себя на льду короткий обрывок троса, скрученный спиралью. Оборванный трос длинной метров двести взвыл и со свистом полетел в сторону, ссекая по дороге, как коса ссекает высокую траву, осины, березы, ели. Даже деревья толстые и крепкие, падали, словно бритвой срезанные на высоте человеческого роста.