Любовь.ru. Любовь и смерть всегда вдвоем

Глава 2

ВИРТУАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

1

Все устроилось месяца через полтора. Двухкомнатную квартиру мужа выставили на продажу. Риэлтор сказал: как только, так сразу. Проблема, мол, в ребенке от первого брака. Надо как-то обойти. Люба испугалась: ей не хотелось проблем с законом. Но поскольку до дележа наследства было еще далеко, никаких мер она не предприняла. Наследство дело такое — претенденты всегда найдутся.

Зато Любу ждал приятный сюрприз: незадолго до смерти Олег передал ей в собственность магазин. Каким-то образом оформил все на жену. Надо же! А ей ничего не сказал! Жаль, что с квартирой не так. Потом Люба устыдилась этих мыслей. А как же его ребенок? Он тоже имеет право. Больше, чем она, вдова.

Бизнес был ликвидирован при помощи той же пронырливой Люськи, деньги положены на счет в банке. С него перечислялась ежемесячная плата за коммунальные услуги, телефон и за пользование Интернетом. Из дома выходить Любе не хотелось. Кроме повышенной чувствительности к дневному свету и сильных головных болей, она неожиданно обнаружила у себя признаки агорафобии, боязни открытого пространства. В однокомнатной квартире, где прошло ее детство, Люба чувствовала себя более или менее сносно. Выйдя же из подъезда и не обнаружив вокруг спасительных стен, терялась и пятилась обратно. Дышать становилось трудно, возникало такое ощущение, будто на грудь положили свинцовую плиту. Она поспешно поднималась по лестнице на третий этаж, как черепаха панцирь натягивала на себя тридцать квадратных метров замкнутого пространства и захлопывала дверь. Прислонившись к ней спиной, чувствовала, как постепенно выравнивается пульс и восстанавливается дыхание. Уф. Отпустило.

Она понимала, что боится того человека, который влез в ее жизнь, словно слон в посудную лавку, передавил и переломал все, что мог, и замер в ожидании самого лакомого блюда. Зачем он это сделал? Непонятно. Но из-за него Люба боялась теперь даже выйти в магазин. Что ему мешает снова угнать машину и завершить начатое? Ведь не только Олега он хотел убить, но и ее тоже. Видел, что она сидит в машине, и не остановился. Значит, хотел. Смерти она боялась инстинктивно. Ей казалось, что это болезнь, самая тяжелая из всех, и страдания, которые она приносит, невыносимы.

— Хочу жить, — твердила она. Но это давалось с таким трудом!

Продукты приносили из магазина, по заказу, сделанному через Интернет, но все время что-то путали, портили или просто опаздывали. Она не спорила, платила деньги, потом на кухне вынимала из пакета яйца, два неизменно оказывались треснутыми, растаявшее мороженое и недозрелые помидоры.

В конце второго месяца добровольного затворничества в квартиру влетела Люська, чьи волосы теперь были выкрашены в оранжевый цвет, и плюхнула на кухонный стол огромную хозяйственную сумку, в которой что-то звякнуло:

— Еле донесла…

— Что это?

— Еда!

Люська по-хозяйски распахнула дверцу холодильника.

— Фу-у! Чем это так отвратительно пахнет? Плесенью, что ли? Нет, это уж точно не еда! Где взяла? Неужели в магазине? И сама выбирала?

— Заказала. Я не могу из дома выйти. Боюсь.

— Дура! — тряхнула оранжевыми кудрями подруга. — А деньги кончатся?

— Пойду и сниму со счета. Вместе с тобой. Не откажешься?

— И кого ты боишься, если тебе охрана нужна?

— Вы мне все равно не верите.

— Кто это мы? — прищурилась Люська. -Лично я, верно, всерьез твои бредни не воспринимаю. Мужика твоего за деньги укокошили. Он мне с самого начала…

— Замолчи! Ну, что у тебя за привычка: лезть, куда не просят?

— Подумаешь! — Люська фыркнула, но долго дуться она не умела. Спросила сочувственно: — Не надоело тебе?

— Что?

— Такая жизнь, вот что. Ты на поганку бледную уже похожа. Как ни позвоню — все время занято. Телефон, что ли, отключаешь?

— В Интернете сижу.

— Где?

— Ты что, телевизор не смотришь?

— Смотрю. В свободное от работы и от Петьки время.

— А спрашиваешь, что такое Интернет! Да каждая собака знает.

— И я знаю. Что я, тупая? Ты мне скажи, почему я до тебя дозвониться не могу? Ты хоть мобильник включи!

— Зачем он мне? — равнодушно спросила Люба.

— Уж мобильник-то поважнее, чем Интернет!

Люба вздохнула. Это кому как. Конечно, можно выделить линию и не занимать телефон. Сейчас это не проблема: локальная сеть. Но Олег не успел, а ей уже ничего не нужно. Тем более, телефон. Люська вынула из сумки красную эмалированную кастрюлю в белый горошек, с грохотом поставила ее на плиту, подняла крышку: