18  

Натали прослушала мои песни и была вне себя от восторга:

– Дорогой, они лучше, чем у Ирвинга Берлина.[9] Когда ты повезешь их в Нью-Йорк?

Я покачал головой:

– Натали, я не могу ехать. Я работаю в трех местах. Если…

– Ты должен ехать, – твердо сказала она. – Никому и в голову не придет обратить внимание на песни, присланные по почте. Тебе нужно показать их лично.

– Но нам это не по карману. Если я…

– Дорогой, это твой шанс. И тебе не по карману его терять.

Я и не знал, что мать так за меня переживает.

Вечером состоялся семейный совет. Отто не слишком охотно согласился на мою поездку, при условии, что я найду там временную работу, пока мои песни не начнут продаваться.

Было решено, что я уеду в следующую субботу.

Прощальным подарком Натали был билет до Нью-Йорка на автобус линии «Грейхаунд».

Ночью, когда мы с Ричардом ложились спать, он спросил:

– Ты в самом деле станешь таким же знаменитым композитором, как Ирвинг Берлин?

И я сказал ему правду:

– Обязательно.

При тех деньгах, которые на меня свалятся, Натали никогда больше не придется работать.

Глава 7

До поездки в Нью-Йорк в 1936 году я ни разу не бывал на автовокзале. Автовокзал междугородной компании «Грейхаунд» оживленно гудел. Отсюда шли автобусы во все города страны. И прибывших и отъезжавших было хоть отбавляй. Мой автобус казался огромным. Удобные кресла и даже туалет с умывальником!

Дорога до Нью-Йорка заняла четыре с половиной дня. Утомительное путешествие, но я был так занят мечтами о своем прекрасном будущем, что не замечал ничего вокруг.

Когда мы подъехали к нью-йоркскому автовокзалу, в моем кармане оставалось тридцать долларов – деньги, которые были совсем нелишними для Отто и Натали.

Я заранее позвонил в ИМКА[10] и зарезервировал комнату в их гостинице.

Комната оказалась маленькой и убогой, зато стоила всего четыре доллара в неделю. Но даже при такой дешевизне я знал, что не успею оглянуться, как тридцать долларов мигом улетучатся.

Я отправился к управляющему.

– Мне нужна работа, причем как можно скорее. Не знаете, кому… – начал я.

– Для наших гостей имеется служба занятости, – сообщил он.

– Здорово! А сейчас есть вакансии?

Он потянулся к листочку бумаги и, пробежав его глазами, сказал:

– Есть место билетера в кинотеатре «Джефферсон» компании «РКО»[11] на Четырнадцатой улице. Подойдет?

Подойдет?!

В этот момент моей единственной в жизни мечтой было место билетера кинотеатра «Джефферсон» на Четырнадцатой улице!

– Именно что-то в этом роде я и искал, – признался я.

Управляющий написал записку и отдал мне.

– Отнесете в кинотеатр завтра утром.

Я пробыл в Нью-Йорке меньше одного дня и уже получил работу!

Сразу позвонил Натали и Отто.

– Это хороший знак! – обрадовалась мать. – Вот увидишь, ты всего добьешься!

Остаток дня и вечер я бродил по городу. Совершенно волшебное место, по сравнению с которым Чикаго казался провинциальным и жалким. Здесь все было больше: здания, магазины, улицы, вывески, толпы. И больше возможностей сделать карьеру.

Кинотеатр «Джефферсон» компании «РКО», бывший театр варьете, оказался старым двухэтажным зданием с будкой кассира перед входом. Он входил в сеть кинотеатров компании «РКО». Здесь очень часто давали двойные сеансы: на один билет показывали две картины.

Я прошагал тридцать девять кварталов от ИМКА до кинотеатра и отдал директору записку.

Тот окинул меня взглядом и спросил:

– Вы когда-нибудь работали билетером?

– Нет, сэр.

Он пожал плечами:

– Не важно. Можете долго оставаться на ногах?

– Да, сэр.

– Знаете, как включать ручной фонарик?

– Да, сэр.

– В таком случае вы годитесь. Жалованье – четырнадцать сорок в неделю. Работа – шесть дней с четырех двадцати до полуночи.

– Подходит.

Это означало, что у меня остаются свободными утро и часть дня, которые я могу провести в Брилл-билдинг, где располагались штаб квартиры большинства музыкальных издательств.

– Идите в раздевалку. Попробуем подобрать для вас униформу.

– Да, сэр.

Я примерил униформу. Директор одобрительно кивнул:

– Неплохо. Получше следите за балконом.

– За балконом?

– Сами все поймете. Начнете завтра.


  18  
×
×