Незнакомец в зеркале

В четыре часа утра сестра Галлахер задремала у телевизора.

В комнате Тоби царила глубокая тишина.

В спальне Джилл единственным звуком было тиканье часов на ночном столике возле кровати. Она крепко спала, обняв одной рукой подушку; ее обнаженное тело казалось темным на фоне белых простыней.

Джилл беспокойно заворочалась во сне и вздрогнула. Ей снилось, что она и Дэвид проводят свой медовый месяц на Аляске. Посреди бескрайней застывшей равнины их внезапно застает буря. Ледяной ветер дует в лицо, трудно дышать. Она поворачивается к Дэвиду, но его нет, он исчез. Джилл одна в этом арктическом холоде, ее душит кашель, она пытается набрать воздуха в легкие и не может. Джилл проснулась оттого, что рядом кто-то умирал от удушья. Она услышала жуткий захлебывающийся звук, как предсмертный хрип, открыла глаза и поняла, что этот звук издает ее собственное горло. Она не могла дышать. Ледяной воздух обволакивал ее, ласкал ее нагое тело, гладил ее грудь, целовал в губы, обдавая ее холодным, зловонным дыханием могилы. Сердце Джилл бешено заколотилось, она продолжала задыхаться. Ей казалось, будто ее легкие обожжены морозом. Она попыталась сесть, но на нее словно давил какой-то невидимый груз, не давая ей приподняться. Джилл понимала, что, вероятно, видит все это во сне, но в то же время слышала ужасный хрип, издаваемый ее горлом при каждой попытке вздохнуть. Она умирала. Но разве может человек умереть во время приснившегося ему кошмара? Джилл чувствовала, как холодные щупальца исследуют ее тело, забираются между ног, проникают внутрь, наполняют ее – и вдруг от страшной догадки у нее замерло сердце. Она поняла, что это Тоби. Каким-то образом это был Тоби! И волна ужаса, стремительно накатившаяся на Джилл, дала ей силы добраться до края кровати, цепляясь ногтями, судорожно дыша, борясь со смертью из последних сил души и тела. Она с трудом поднялась и рванулась к двери, чувствуя как холод преследует ее, окружает, хватает. Ее пальцы нащупали дверную ручку и повернули ее. Она выскочила в коридор, хватая ртом воздух, наполняя кислородом измученные легкие.

В коридоре было тепло, пусто и тихо. Джилл стояла покачиваясь и стуча зубами, не в силах унять дрожь. Там все было обычным и мирным. Ей просто приснился кошмар. Секунду поколебавшись, Джилл переступила порог. В спальне было тепло. Бояться нечего. Конечно же, Тоби не может сделать ей ничего плохого.

У себя в комнате проснулась сестра Галлахер и пошла проведать пациента.

Тоби Темпл лежал в постели точно в таком же положении, в котором она его оставила. Глаза Тоби смотрели в потолок, уставившись на что-то невидимое сестре Галлахер.

После этого случая кошмар стал повторяться регулярно, словно черный знак судьбы, словно предчувствие какого-то надвигающегося ужаса. Постепенно Джилл стал овладевать страх. Куда бы она не пошла в пределах дома, она везде ощущала присутствие Тоби. Когда сиделка вывозила его в сад, Джилл это было слышно. Кресло Тоби стало издавать пронзительный скрип, который невыносимо действовал ей на нервы каждый раз, когда она слышала его. «Надо, чтобы его починили», – думала она. Джилл избегала подходить близко к комнате Тоби, но это не помогало. Он везде поджидал ее.

Голова у нее теперь болела постоянно. Это была ужасная пульсирующая боль, не оставлявшая ее в покое. Джилл хотелось, чтобы боль прекратилась хотя бы на час, на минуту, на секунду. Ей очень надо поспать. Она пошла в комнату прислуги за кухней, чтобы оказаться как можно дальше от Тоби. Там было тихо и тепло. Джилл легла на кровать и закрыла глаза. Она уснула почти мгновенно.

Ее разбудило дуновение зловонного ледяного воздуха, который вползал в комнату, прикасался к ней, обволакивал ее, словно саваном. Джилл вскочила и выбежала из комнаты.

Днем было страшно, но ночи стали просто ужасными. И всегда повторялось одно и то же. Джилл шла к себе в комнату и забиралась в постель, стараясь не заснуть, боясь заснуть, зная, что придет Тоби. Но, измученная и обессиленная, в конце концов она засыпала.

Ее будил холод. Она лежала в постели, дрожа, чувствуя, как ледяной воздух подбирается к ней, как какой-то зловещий призрак нависает над ней, подобно ужасному проклятию. Она вскакивала с постели и бежала прочь в немом страхе.

Было три часа ночи.

Джилл заснула в кресле за книгой. Но вдруг она стала медленно, постепенно просыпаться, и когда открыла глаза, то оказалась в кромешной темноте с ощущением какой-то беды. В следующий момент она поняла, в чем дело. Ведь она заснула при полном освещении. Сердце у нее учащенно забилось, и она подумала: «Бояться нечего. Наверно, заходила сестра Галлахер и потушила свет».