Утомленное солнце

А через неделю его вызвали в штаб армии и велели принять под свое командование некогда вверенную ему дивизию. При минимальной активности вражеской авиации в наступательных боях полковник Телегин умудрился потерять шестнадцать «девятых» «Яков». Да, действительно, дураков в академиях не держат. Их отправляют на фронт…

Глава пятнадцатая

1945 год.

Битва за Берлин.

В начале сорок пятого советские войска окружили и уничтожили крупные вражеские группировки на подступах к Берлину. Советским войскам предстояло завершить разгром немецко-фашистских полчищ, овладеть столицей Германии и победоносно закончить Великую Отечественную войну. Эта историческая миссия была возложена на войска 1-го Белорусского фронта. Восемь общевойсковых армий, две танковые. И шестнадцатая воздушная армия.

Ни одна воздушная армия не имела столь мощного состава, как шестнадцатая. Двадцать восемь авиадивизий и семь отдельных авиаполков. Всего три тысячи исправных самолетов, из них чуть более половины – истребители. Но и немцы сосредоточил на этом направлении огромные силы. Только в полосе наступления 1-го Белорусского фронта враг имел тысячу семьсот самолетов, из них тысяча двести истребителей. Новые «Фокке-Вульфы», «Мессершмиты», в том числе реактивные. Авиация противника базировалась на своих основных отлично оборудованных аэродромах с бетонированными взлетными полосами. Для прикрытия берлинского направления немцы сосредоточили около трехсот семидесяти батарей зенитной артиллерии. Развернули широкую сеть радиолокационных постов и наведения. Дивизия полковника Гудимова готовилась к серьезным испытаниям на прочность.

Для борьбы с вражеской авиацией привлекалась крупная масса истребителей. С целью улучшения управления ими в шестнадцатой армии была развернута централизованная радиолокационная система – армейский и два корпусных узла наведения, в каждом по две РЛС.

Наступательные операции обычно начинаются рано утром, еще затемно. Необходимо было организовать плотную поддержку войск в темное время суток. В распоряжении командующего шестнадцатой армией имелись два полка ночной бомбардировочной авиации. Решением Ставки к боевым действиям с Кюстринского плацдарма были привлечены легкие бомбардировщики четвертой воздушной армии.

Большое внимание уделялось организации взаимодействия истребительной авиации с бомбардировщиками и штурмовиками. Наступление еще не началось, а на Кюстринском плацдарме шли бой. Немцы постоянно контратаковали, пытаясь отбросить советские части подальше от Берлина. Дивизии полковника Гудимова ставились частные задачи. Он прикрывал действия штурмовой авиации. Постоянно приходилось уточнять планы взаимодействия. Для этого порой лично приходилось отправляться в штаб штурмовой авиационной дивизии для согласования совместных действий.

Артем уже доложил командиру корпуса о своем отбытии в соседнее соединение, заместитель получил задачу взять на себя управление дивизией, самолет готов уже к вылету. Но планы неожиданно смешались. В штабную землянку пожаловал вновь прибывший офицер. Глаза светятся, рот до ушей.

– Товарищ полковник, подполковник Лодыгин прибыл в ваше распоряжение! – доложил он.

Артем не верил своим глазам.

– Лешка, друг!

Он подскочил к другу, крепко обнял его.

– Какими судьбами?

– Так говорю же, в твое распоряжение…

Алексей радовался не меньше.

– Говорят, у тебя вакансия командира полка, – задорно улыбнулся он.

– Да, сказали, что новый командир прибудет… Так тебя назначили!.. Здорово! Снова вместе летать будем!.. Ну давай, проходи! Сейчас чай пить будем!

Можно было бы и чего покрепче. Но Артем себе спиртного не позволял. Он вообще ничем греховным себя не баловал. Только служба, только самолеты…

Лодыгин разделся. На груди четыре боевых ордена, гвардейский знак, нашивки за ранение – две золотые, одна красная. Два тяжелых и одно легкое ранение.

Алексей перехватил его взгляд.

– Ну ты знаешь, под Москвой меня ранило, – сказал он. – После госпиталя в семнадцатую армию попал…

– Так это ж Юго-Западный фронт, значит, под Сталинградом был…

– Ну не сам Сталинград, чуть выше. Но и нам тоже хорошо досталось. А потом и мы немцам всыпали… Меня под Богучарами сбили, девять месяцев по госпиталям. Затем снова Юго-Западный. Четыре месяца в строю. Потом снова госпиталь… Теперь вот 1-й Белорусский… Берлин будем брать… У тебя, вижу, все нормально…