Агнесса. Том 1

— Мое почтение, мисс Маккензи — Генри вежливо поклонился. Его хитроватые глаза улыбались.

— Привет Что это с тобой за дамы? — с насмешкой проговорила она.

Генри оглянулся.

— Сам не знаю. Я получит их при входе.

Гейл засмеялась Вид Генри, как всегда выхоленного, одетого и державшеюся подчеркнуто независимо, пробудил в ней тоску по утраченным временам и — что было важнее — вселил надежду на перемены. Перед нею словно забрезжил слабый свет освобождения «По крайней мере он единственный здесь, кто понимает, чего стоит все это восхваляемое Кинроем барахло праздники, развлечения, закуски, тряпки, выпивка и люди», — подумала она и сказала:

— Не уходи. Хочу поболтать с тобой. Не возражаешь, надеюсь?

— Разумеется, нет, — ответил Генри, присаживаясь рядом. — Признаться, мисс Маккензи, я польщен.

— Забавно.

— Как поживаете, чем занимаетесь?

— Получаю подарки, — с иронией отвечала она.

— Так я и думал. И все хорошеете!

— Да? Ну и ты, — она окинула его оценивающим взглядом, — ничего! Тебе не здесь место, Генри, с твоим-то желанием и умением следить за собой!

Он сладко улыбнулся.

— Мне приятно это слышать. То же можно сказать и о вас.

Гейл оглянулась и, понизив голос, так что разговор приобрел более интимный характер, спросила:

— Ну и как ты поживаешь?

— Отлично!

— Неужели? — усомнилась она.

— А что?

Гейл рассмеялась.

— Ничего. Знаю я, как Кинрой загребает золото. Твой доход — брызги большой волны!

Генри чуть заметно поморщился: замечание Гейл попало в цель.

— Что из этого следует? — спросил он с напускным равнодушием.

— То, что ты вряд ли можешь быть доволен. Я тебя знаю.

— Я вас — тоже, — в свою очередь заметил Генри. — Что вам мой доход? Если Кинрой берет себе лучшую долю, то и вам, надо думать, достается немало!

Гейл, досадливо прикусив губу, слегка мотнула головой.

Генри удивился.

— Неужели нет? Для такой женщины лично я бы не пожалел ничего! — Он пристально посмотрел на ее шею и полуоткрытые белые плечи. — Не знал я, что Кинрой обижает вас, — добавил он, заинтересовавшись разговором; нутром он чувствовал, что это не просто жалоба и желание с кем-то поделиться проблемами, а несравненно большее, — так хищник чует верную добычу.

Гейл злобно молчала, но потом не выдержала:

— Я его ненавижу!

Генри опять улыбнулся.

— О, мисс Маккензи, зря вы говорите об этом мне! Я человек нехороший: захочу и продам!

— Не пытайся меня поймать, это излишне. Мои карты перед тобой.

— Я не шучу.

— И мне не до шуток! А что касается Кинроя, то ты сам готов придушить его из-за золота. Будто я не знаю!

— Вы слишком много знаете! — Генри недобро рассмеялся. — Может, поговорим прямо? Чего вы хотите?

Она переменила тон разговора и сказала твердо:

— Хочу уехать отсюда. Хочу быть богатой и не зависеть ни от кого. Кинрой не дурак, он не очень-то щедр — знает, что, получив золото, я сбегу прочь! О, если бы кто-нибудь помог мне от него избавиться!

— У вас есть план? Что вы можете предложить?

— У меня есть план, — заверила Гейл. — Не беспокойся, Генри.

— Так в чем же дело? Действуйте!

— Я? — удивилась Гейл. — Что я могу? У меня нет ни друзей, ни надежных знакомых… Вот у тебя полно приятелей! Даже чуть ли не в полиции, — как бы невзначай добавила она.

— Это не приятели, — осторожно произнес Генри. — Тут отношения деловые.

— Все равно!

— Нет, — возразил Генри, — надо хорошо заплатить.

— Заплати. А я заплачу тебе.

— Это вы бросьте! — Генри рассмеялся, глядя на нее горящими, жадными глазами. — Какая плата с красивой женщины?

Гейл ободряюще улыбнулась.

— Вы хотите избавиться от Кинроя? — спросил Генри. — Вы его боитесь? Что, он не отпустит вас?..

Гейл повторила:

— Я его ненавижу!

— Ходят слухи, что у Кинроя имеется порядочный запас золота. Только вот где?..

— Не знаю. Можно попробовать выведать…

— Как?

— Обманом, подкупом, хитростью — как угодно!

— Этого я на себя не возьму.

— Это моя часть дела, моя половина. Уничтожить бы эту шайку вместе с мистером Клейном, во главе с ним — и у тебя будет золото! Я достану его! Я сумею!

Генри снова окинул ее откровенным взглядом.

— Вы красивы, мисс Маккензи, очень красивы. И не свободны. Жаль.

Гейл деланно улыбнулась.

— От клятвы, данной Кинрою, я считаю себя свободной. Он не оправдал моих надежд!