Все мы грешные

Враг дернулся, отступил на шаг. И тут же получил коленкой в пах. Согнутого в три погибели Антон схватил одной рукой за ворот рубахи, другой – за штанину. И с силой врезал головой о шершавую стену.

Тот рухнул без сознания.

– Продолжим?.. Суки!..

И понеслось...

Одного Антон вырубил точным ударом в солнечное сплетение, второму перебил кадык. Третий получил страшный удар в «самое не хочу».

На этом все и закончилось. Ударом в висок его самого отбросили в угол камеры. Перед глазами закружилась карусель, все куда-то поплыло. Он потерял сознание.

Но перед этим успел услышать, как лязгнул замок в железной двери.

Очнулся на нарах. Вокруг шум. Голова раскалывается на части. Но больше ничего не болит. Задницу вроде не тронули. Значит, ударили, повалили на пол, и все, оставили в покое. Не опустили.

Он приподнялся на локте и увидел фиксатого. Тот лежал на параше, весь мокрый. Как потом узнал Антон, на него помочился каждый из сокамерников.

– Очнулся, Хмурый... – услышал он голос откуда-то со стороны.

Повернул голову и увидел Глыбу, вора в законе. Было дело, сиживали они как-то за одним столом. Серьезный дядя, весь Катайск в кулаке держит.

– Глыба, так это ты вписался за меня? – Антон скупо улыбнулся.

– Я, а то кто же... Попкарь чегой-то напутал, вот и зачалил меня сюда. А тута смута, вора колотят. Да кто? Шныри вонючие! В хавло их всех... – Он злым взглядом обвел камеру. Воцарилась гробовая тишина. – Короче, впрягся я. Знает шушера, кто такой Глыба... У-у, суки! На кума пашут, но меня боятся... А их пидера главного я под струю пустил. Пусть остынет... Надо бы шершавого ему в туза. Ну да ладно, в другой раз... Нет, это ж надо, вора обижать. Сучье вымя!

– Я твой должник.

– Это само собой... Я вот говорю, попкарь с панталыку сбился, к сучарам кинул. А с тобой промашки нет. Кому-то из ментов ты на мозоль наступил. Есть такое?

– Есть...

– Ну ничего, ни одна тварь тебя здесь не тронет. Даже если меня отселят. А это будет скоро...

Как в воду глядел старый пахан. Точно, открылась дверь, и его увели.

Надзиратель будто бы что-то напутал. Может, и так. А скорее всего Глыба сам сюда напросился. Узнал, куда загнали его, Антона. Хмурый он хоть и молодой, но вор, из уважаемых. Ничем себя не запятнал. А таких Глыба в обиду не дает. И те перед ним в долгу не остаются...

Когда-нибудь и Антон окажет ему услугу.

Глыба теперь в другой камере. Но пока он в Катайске, неважно где – на воле или в сизо, – Антону бояться нечего. Вор в законе – это великая сила!

Через месяц был суд.

Злостное хулиганство, нанесение увечий, угроза оружием. Хорошо, хоть до его «подвигов» с квартирами и магазинами не докопались... Словом, загремел он на три года.

И повез его «столыпинский» в дальнюю дорогу, за синие холмы, за высокие горы. Но ничего, зона – еще не конец света. Звонок, он когда-нибудь да прозвенит.

На душе у Антона было неспокойно. Он уезжал из родных краев, а о Насте так ничего и не узнал. Он думал о ней с тревогой. Чувствовал, любить будет ее до гробовой доски.

Глава 4 Настя. 1987—1989 годы

1

Настя сидела в жестком узком кресле и смотрела в окно. Ее взгляд равнодушно скользил по водной глади Черного моря, раскинувшегося внизу, под серпантином горной автострады.

Длинный красно-синий автобус класса «турист» бодро вез ее из весны в лето, к берегам теплого моря. Ей бы радоваться, она же тосковала. Ведь там, куда обычно едут отдыхать и веселиться, она хотела скрыться, раствориться в толпе.

Она вспоминала, как выбежала из дома и быстрым шагом по затемненной улице двинулась на окраину города.

В ушах живо стоял предсмертный, как ей казалось, крик отчима. И она нисколько не жалела о содеянном. Это справедливое возмездие. Она отомстила за мать.

Но что же дальше? Как быть? Куда податься?

Настя понимала: скоро, очень скоро начнут искать убийцу отчима. Все подозрения падут на нее. Объявят розыск. Неужели она может оказаться за решеткой?.. Об этом не хотелось и думать.

Она выбралась из города, зашагала по проселочной дороге. Путь освещала только луна. К утру добралась до какого-то поселка, увидела фанерную будку автокассы посреди пыльной стоянки, видавший виды автобус рядом с ней. Рейсовый автобус готовился выехать в Катайск.

Настя подготовилась к бегству заранее, до своего отчаянного поступка. Предусмотрительно упаковала сумку – сложила в нее белье, платья, туфли... Прихватила и сто двадцать рублей: собственные сбережения из копилки и тайно позаимствованные из кармана отчима. Ведь ему деньги больше не понадобятся, а ей еще как пригодятся.