Все мы грешные

Так поступила она и сегодня.

Врач обследовал ее и назначил лечение. В стационаре недели две самое меньшее.

– Положение довольно серьезное. Как-никак у вас был инфаркт. Мы не должны допустить еще один.

– Я все понимаю, – невесело вздохнула Елена Николаевна.

Придется ложиться в больницу. А как не хочется...

Настя возвратилась из школы, когда мама собиралась уходить. В руках она держала сумку с необходимыми для больницы принадлежностями.

– Ты куда?

– Да вот была у врача. Прописал постельный режим и лечение. Вообще-то ничего серьезного. Видишь, сама пришла, сама и уйду, без «Скорой помощи».

– Я тебя провожу, – огорчилась Настя.

Как не хотелось ей оставаться дома без мамы, самого дорогого на всем белом свете человека! И еще у нее появилось в последнее время смутное предчувствие надвигающейся беды.

У кровати Елены Николаевны она просидела до самого вечера. Угнетенная ее болезнью, совсем забыла об уроках на завтра.

Когда за окном стемнело, в палату вошел Александр Макарович. В руках букет цветов.

– Вот куда ты скрылась от меня, дорогая! – заулыбался он.

От него исходили волны добродушия. Он наклонился и поцеловал жену в щеку.

– Да ты не волнуйся, я здесь ненадолго.

– А я и не волнуюсь. Уже успел поговорить с врачом. Он считает, что оснований для тревоги никаких.

– Вот видишь. – Елена Николаевна поглядела на мужа влюбленными глазами.

– А пока мы поживем без тебя, дорогая. Правда, Настя, мы ведь справимся с хозяйством? – Он заботливо погладил девушку по спине.

– Справимся...

– Ты уж постарайся, дочка, похозяйничай вместо меня, поухаживай за отцом. Береги его. Без него нам всем будет очень трудно. – Елена Николаевна вдруг заплакала.

– Ну, не надо, мама, не надо, – забеспокоилась Настя. – Я стану сдувать с него каждую пылинку.

На следующее утро Настя встала так же рано. Стараясь не потревожить сон отчима и брата, она прибралась в квартире, приготовила завтрак.

Работа спорилась в ее руках. И ей захотелось, чтобы кто-нибудь ее похвалил.

И она услышала похвалу. Александр Макарович остался доволен и завтраком, и порядком в доме.

– Верно говорит мать – потакай мне во всем, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал он, допивая кофе.

При этих словах он прошелся внимательным, напряженным взглядом по ее стройному девичьему телу. Как будто рукой провел.

Денис учился во вторую смену, а потому мог позволить себе поспать подольше. Настя оставила ему завтрак на столе, сама же отправилась в школу.

Неприятности ее миновали. Невыученные уроки не застряли двойками в дневнике. Более того, она заработала пятерку. А высокие оценки сейчас особенно важны – не за горами выпускные экзамены. Месяц май как-никак.

По пути домой Настю нагнал Герман, ее ровесник из параллельного класса.

Среднего роста, ладный с виду парень, и на лицо вроде ничего. Да только глаза у него хитрые, лисьи. Видно, что он себе на уме. И улыбка неприятная, какая-то даже гадкая. Вот уж кого она терпеть не могла.

Он догнал ее, поравнялся и некоторое время шагал молча. Настя шла одна, так что никто не мог помешать их разговору. А разговор назревал.

– Может, остановимся? – спросил вдруг Герман.

– Зачем? – сердито спросила она.

– Поговорить надо.

– Ну так говори.

Настя замедлила шаг, остановилась, вопросительно посмотрела на него. В ее глазах – полнейшее к нему равнодушие.

– Ты давно нравишься мне.

Этого и следовало ожидать. Очередной поклонник. Как они все ей надоели!

Мальчишки, эти хвастуны и грубияны, не интересовали ее ни раньше, ни сейчас. А ведь она уже не маленькая, еще месяц-два, и закончит школу. Видно, не созрела пока Настя для любви, для настоящей любви.

Зато сама она интересовала многих. Еще бы, таких, как она, поискать. Красивое, с крупными правильными чертами лицо. Полные чувственные губы и большие выразительные глаза. Длинная каштановая коса. Развитая грудь, тонкая талия, женственные бедра, длинные ноги. Косметика ей совсем не нужна, слишком коротких платьев не носит. Красота ее была скромной, не вызывающей. Однако она пользовалась ошеломляющим успехом у представителей противоположного пола.

– Ну и что? – Настя театрально вздохнула и закатила глаза.

Скорее бы отвязаться от этого Германа!

– Как ну и что! – Он искренне удивился.

Ну, конечно же, он наверняка считает себя неотразимым. Думал, она обалдеет от счастья, а тут н а тебе, облом. Насте стало смешно: