Брат, держи удар!

В руке у него появился такой же новехонький «глок» в кобуре и с наплечной сбруей. Излюбленное оружие Никиты. Весит не больше килограмма. Семнадцать патронов в обойме.

— Чисто три «пушки». С глушителями… Это еще не все…

На свет был извлечен израильский «узи». Пистолет-пулемет с глушителем и магазином на тридцать два патрона. Высший класс!..

— Две «пушки», считайте, — пробормотал Жора. — Вот тут еще есть…

И еще оружие. Два трехкилограммовых пистолета-пулемета «хеклер и кох». Оба с глушителями

— А это вам, пацаны, чисто на закуску…

На дне сумки лежали четыре гранаты: две «Ф-1» и пара «РГД-5». С десяток заряженных запасных магазинов для всех видов стволов. Глушители в промасленной бумаге для «глока». Сменные приборы бесшумной стрельбы для «узи».

— Ну как, пацаны, ничтяк?! — чуть не лопался от счастья Жора. — Угодил, да?.. Стволы зашибись, в натуре! И не паленые, отвечаю… А ты, Валера, загнул. Цветы неси… На кой тебе, бляха, цветы?.. Эй, пацаны, а что здесь ваще происходит?..

Взгляд его мутнел, глаза слипались, голова склонялась к груди.

— Не, пацаны, ничего не понимаю… Ничего не врублю… — едва слышно бормотал он. — Пошли все, короче, да…

Голова его перевесила тело. Он подался назад и начал валиться на пол. Валера вовремя подхватил его. Жора все же оказался на полу — но уложили его мягко, аккуратно.

— Спит, придурок, — покачал головой Валера. — Нажрался, как свинья…

— Не слишком ли ты сильно ему в лоб зарядил? — спросил Никита. — Может, умом тронулся?..

— Не знаю. Но то, что рехнулся, — это точно… Сумасшедший дом, столько стволов! Это ж целый арсенал!

— Это его личный арсенал. Не знаю, кто он такой, этот Жора. Не знаю, зачем ему стволы… Но знаю, что это не он такой щедрый. Это водка его щедрым сделала. Не ведал, что творил. Завтра протрезвеет…

— Да уж, сообразит, какую глупость сделал. Потребует стволы обратно…

— Если б только это… Как бы ребятишек своих на нас не натравил. Стволы заберет, а нас в расход — чтобы не трепались… Это он пока пьяный, такой добрый…

— Что делать-то будем?..

— Сматываться отсюда надо. Пока Жору никто искать не начал…

— Может, его домой оттащить? Тут всего на этаж спуститься…

— А дома он возьмет да очнется. Во все въедет. И хай поднимет… Давай, Валера, пакуй вещмешок…

— Поедем до другой хатки?..

— Точно… А по пути Жорика домой забросим…

Никому не хотелось выбираться из теплой квартиры в холодную ночь. Но деваться некуда.

Валера и Лелька собирали вещи. Никита возился с оружием. Ему собираться не надо — все свое при нем. Просторные джинсы, свитер, кожаная крутка, ботинки на толстой подошве — все новенькое. Валера эти вещи даже поносить не успел.

Себе он взял два «глока», приготовил к бою, накрутил глушители. Укрепил на свитер «сбрую», один ствол сунул в кобуру под мышку, второй за пояс брюк. Поверх всего натянул куртку.

Третий «глок» он приготовил для Валеры. Остальное оружие тщательно сложил в сумку. Поверх положил «узи». Если вдруг что, вытащить его не составит труда.

Хорошо, что на свете существуют такие придурки, как Жора. Еще полчаса назад о таком арсенале они только мечтать могли…

Валера с Лелькой оделись, поставили возле двери чемодан и сумку с вещами.

— На курорт собрались? — усмехнулся Никита.

Валера многозначительно глянул на Лельку и развел руками.

— А что, кто-то чем-то недоволен? — надула она губки. — Это вам пара белья и бритвенный станок — и весь кайф. А мы, женщины, народ такой. Нам чем больше вещей, тем…

Лелька вдруг замолчала. Приложила к губам указательный палец, озабоченно посмотрела на дверь.

— Там кто-то стоит! — прошептала она.

Никита прислушался. И услышал едва уловимый шорох за дверью. Кошачьим шагом он подкрался к ней, глянул в «глазок». И увидел, как два молодчика в черных плащах сноровисто готовят к работе автоген.

Дверь в квартиру бронированная, замки сейфовые. Отмычкой ее не взять, кувалдой тоже. А вот автогеном и ломиком можно снять в течение двух-трех минут. А потом в квартиру ворвутся кожаные плащи.

Решение созрело мгновенно. Никита быстро вытащил из сумки «узи», передал его Валере. Знаком велел держать дверь под прицелом. А сам метнулся к лоджии.

Глянул вниз — вроде никого. Только машины по ночной улице проносятся. И ни одна не стоит у обочины. Это хорошо…