Позвони в мою дверь

Просчитай его реакцию.

— С одной стороны, — задумчиво сказал Юра, — его жаба душит, а с другой — благородство может взыграть.

«Под него не хочешь меня подложить?» — едва не вырвалось у Лены. Но она только трезво заметила:

— Нельзя допустить, чтобы они объединились за твоей спиной.

— У Потапыча рыльце в пушку.

— Не дави на это, — советовала Лена. — Помани его жирным куском, чтоб слюнки потекли, он о всяком благородстве забудет.

Прощаясь с женой в прихожей, Юра поцеловал ее;

— Не обижайся за вчерашнее, я здорово перебрал. Я тебя обожаю!

— Я тебя тоже. Все будет хорошо, милый. Еще не выросли те рога, которые мы бы не сумели обломать.

«Или наставить», — добавила она мысленно.

Утром, когда все еще спали, Зина собиралась на работу. Она заглянула к детям, чмокнула их в лобики. Не выдержала и открыла дверь в комнату Петрова. Бородатое лицо, непривычное, почти чужое. А плечи, руки поверх одеяла до боли родные и уютные.

Забыть бы все, зажмуриться и юркнуть к нему, прижаться к теплому сонному телу. Она тяжело вздохнула, затворила дверь и стала надевать шубу.

Теперь ее рабочее место располагалось не на юру, а в той части зала, где сидели дизайнеры. Зина включила компьютер и постаралась сосредоточиться на проекте. Не удалось, позвонил Витек Маленький: «Зайди ко мне». В переживаниях бессонной ночи Зина совершенно о нем забыла. Вот еще одна проблема. Как себя с ним вести?

Виктор пребывал в крайне скверном настроении.

Ему надоела пионерская дружба с Зиной, украденные поцелуи и неопределенность. А тут еще муженек заявился. Виктор полагал, что благодетельствует, одаривает Зину своим вниманием, но она, глупая, от счастья увиливала. На одной чаше весов лежало его чувство, на другой — подозрение, что его водят за нос. Этого Витек никому не прощал, даже женщине, которую мечтал назвать женой. Вторая чаша резко пошла вниз.

— Что ты думаешь делать? — прямо спросил Витек.

— Не знаю, — уныло ответила Зина.

— Тут нечего знать, ситуация предельно ясная. Ты объявляешь мужу о разводе и переезжаешь ко мне.

Или не объявляешь. Значит, все это время морочила мне голову. Я не привык ходить в дураках и оставаться с носом.

— Витя! Но дети его любят, он прекрасный отец.

— Пусть и живет с ними.

— Ты всерьез думаешь, — поразились Зина, — что я могу бросить детей?

— А меня ты можешь бросить? — с вызовом спросил Витя.

«Он страдает, — думала Зина. — Бедный! Заварила кашу, Зина, теперь расхлебывай».

Она хотела говорить максимально честно, но боялась, как бы эта честность не ранила человека еще больше. Заикалась после каждого слова:

— Ты мне нравишься, вернее, я испытываю к тебе влечение своего рода. Общего рода, то есть женского. Ты мне очень помог в трудный период. Как женщине помог. Но, Витя, подобного чувства недостаточно.., недостаточно, чтобы ломать жизнь всем — тебе, мне, моим близким. Я не могу.., мне очень жаль…

Она смотрела на него виновато и жалостливо. Как на убогого попрошайку! Этой жалости он ей никогда не простит!

Виктор вскочил, засунул руки в карманы и зло приказал:

— Вон! Уходи сейчас же!

Он с трудом сдерживал на языке упреки и обвинения. Не дождется! Подумаешь, королева садов и огородов!

— Но, Витя… — начала Зина.

— Я сказал: уходи! На других тренируй показное жеманство.

— Прости меня, — встала Зина.

— Вон!

Через некоторое время, успокоившись, Витек Маленький заглянул к брату.

— Я порвал с Зиной, — сообщил он.

— Правильно сделал, — поддержал его брат. — Давно хотел сказать: она не нашего поля ягода. Попользовался сам, передай товарищу.

Витек Маленький не стал уточнять, как далеко зашло его «пользование». Брат бы не поверил или, того хуже, посмеялся над ним.

— Не советовал бы тебе очередь занимать, — ценично усмехнулся он. — Дешевка! Я хочу, чтобы все ее проекты рубились на корню.

— Но она неплохо начала.

— Плевать. Я ее в грязь втопчу, и ты мне не мешай.

— Как скажешь.

Для Зины настали черные дни. И ночи были не краше.

Глава 2

Ровенский ждал, какие ходы сделает Петров, но тот ничего не предпринимал. По данным наблюдения, возился с детьми, ездил с ними за город, встречал после школы, водил в зоопарк. Он не выказывал желания объясниться или приехать в «Класс», не задавал вопросов, не просил разъяснений, не стремился к дружескому общению. Один, без Зины, навестил Потапыча и Людмилу.