Клуб патриотов

— А у вас здесь есть городские справочники? — спросила Дженни.

Городские справочники были сродни современным телефонным книгам: в них перечислялись имена, адреса, род занятий граждан, и списки составлялись также по названиям улиц.

Хочкисс, похоже, даже удивился, что ей известно о существовании таких справочников.

— Разумеется. А какой вам нужен год?

— Тысяча семьсот девяносто шестой.

— А разве не хотите посмотреть год, когда он родился? Тысяча восемьсот восемнадцатый.

— Нет, сделайте мне одолжение, — попросила Дженни.

Женский голос откуда-то из-за стеллажей окликнул Хочкисса по имени и довольно резко попросил его закругляться с тем, чем он там занимается, — пора закрывать контору. Хочкисс не ответил, а вместо этого отправился за нужным томом городского справочника. Вернулся он с книгой 1796 года. Переплетенный в кожу том толщиной всего полдюйма находился в таком плачевном состоянии, что его страшно было брать в руки — вдруг рассыплется.

— Отнеситесь с почтением, — попросил Хочкисс.

Очень осторожно Дженни взяла книгу. Она аккуратно переворачивала каждую страницу. Ее внимание привлекала толщина и качество бумаги, а также золотой обрез по краю листа. Довольно быстро она отыскала Уолл-стрит, где в доме двадцать четыре проживал Натаниэль Пендлтон по прозвищу Шотландец Нат.

В соседнем доме — номер двадцать пять — жил Александр Гамильтон, его лучший друг.

«Сбились в шайку, как воры», — вспомнила Дженни слова Саймона Бонни.

Она опустила глаза. Значит, все так и есть. Клуб Бобби Стиллман и в самом деле существовал.

49

Было пять часов. Время смотреть «варьете», и Джеймс Джаклин, он же Шотландец Нат, торопливо прошел через весь кабинет и включил телевизор. Каждый день в пять часов Пентагон объявлял о военных контрактах ВВС, армии и флота. В офисе Джаклина эту передачу прозвали «варьете в пять часов». Многие компании в портфолио «Джефферсон партнерс» зависели от правительственных контрактов, и Джаклин старался по возможности эту передачу не пропускать. А сегодняшний обзор стоило посмотреть обязательно: как минимум четыре его компании ожидали решения по контрактам на общую сумму в миллиард долларов. Для двух из них эти контракты были жизненно необходимы: если они уплывут, то обеспечить доходное будущее будет нечем. Придется закрыться и свернуть все операции, а компании «Джефферсон партнерс» — попрощаться с вложенными в них деньгами.

— Сигары, джентльмены? — предложил Джаклин, открывая коробку любимых кубинских «Коиба». — Они всегда приносят мне удачу. Берите — не стесняйтесь. И вы, Ла Ванда, тоже.

Рядом с ним сидели несколько его ближайших советников. Ламар Кинг, бывший генерал с четырьмя звездами на погонах и заместитель начальника штаба. За ним Хэнк Бейкер, десять лет возглавлявший Комиссию по ценным бумагам. И Ла Ванда Мейкпис, его последнее «приобретение» и гарант сделки по компании «Трендрайт». Мужчины взяли по сигаре. Миссис Мейкпис вежливо отказалась.

Представитель Пентагона подошел к кафедре.

— Добрый день, леди и джентльмены, — произнес он. — У нас довольно много контрактов, которые предстоит рассмотреть сегодня вечером, поэтому сразу перехожу к делу…

— Вот и чудно, — чуть слышно пробормотал Джаклин. Он сидел подавшись вперед, положив руки на стол и крепко прикусив так и не зажженную сигару.

— Начнем с военно-воздушных сил, — сказал выступающий. Сам он был командующим флотом. — «Локхид Мартин аэронавтике» получает контракт с ВВС США с финансированием в семь миллионов семьсот сорок девять тысяч долларов.

— Ну этот-то нам не особо и нужен, — бросил Джаклин. — С самолетами возиться — врагу не пожелаешь. Маржи никакой.

Он перевел взгляд за окно и посмотрел на купол Капитолия, видневшийся вдали за рекой Потомак. Мысли унеслись к сенатору Хью Фицджеральду и законопроекту об ассигнованиях на шесть с половиной миллиардов долларов. Представил себе, какой эффект произведут на его компании новые контракты. Просто манна небесная.

К этому времени слушания по ассигнованиям должны были давно закончиться, и Фицджеральд наверняка уже вернулся домой, в свой роскошный особняк в Джорджтауне, и теперь потягивает любимый «Теннесси бурбон». Тридцатилетнее пребывание в столице придало лоск вкусам бывшего профессора из вермонтского колледжа. Кроме американского виски, старина Хью любил сшитые на заказ костюмы, машину с личным шофером и знойную горничную из Гватемалы, с которой, как выяснил Джаклин, он вытворял невообразимое (о чем свидетельствовали фотографии). Такой образ жизни и в то же время содержание семьи в далеком Берлингтоне на зарплату сенатора в сто пятьдесят восемь тысяч сто долларов было нелегким делом. Джаклин предпринял небольшое расследование финансовых возможностей Фицджеральда, но не обнаружил никакого лоббистского секретного фонда, никаких сомнительных гонораров за непрочитанные лекции и никаких счетов в швейцарских банках. Фицджеральд был чист. Но при этом по уши в долгах. Джаклин снова посмотрел на экран телевизора.