Грязная жизнь

– А резиновую бабу можно купить? – страдальчески закатил глаза Точило.

– Трахаться хочешь? – усмехнулся Мирон. – А ты Крикуна попроси, он тебе по самые яйца вгонит. Ну все, сдернули.

Он сам закрыл за ними двери. И тут послышался голос Крикуна.

– Эй, Скорпион, сюда! – крикнул он из комнаты.

– Да пошел ты!.. Сам придешь, – ответил он ему из коридора.

– Что, вместе с «ящиком»?

Все ясно, по телевизору опять про них что-то показывают. Вся общественность, мать ее так, видите ли, волнуется. Ограбление «Золотой россыпи» преступлением века называют. Расследование ведут лучшие сыскари России, дело под свой контроль взял сам премьер-министр. А пресса тащится. Сенсация – хлеб для них. Вот и суют журналисты носы в ментовскую кухню: что, где, как и почему. Все торопят ментов, все палки им в колеса вставляют. «Мусора» с большими погонами от комментариев воздерживаются. Оно и понятно – нельзя обнародовать результаты расследования. Зачем ставить преступников в известность о положении дел? Но журналисты с боем выбивают у них информацию. Народ, мол, должен знать. Вот и сообщили недавно, что милиции удалось выйти на след преступников. Мирон насторожился. Последние несколько дней сообщали, что все без изменений. Грабители, дескать, пока не найдены. Ну Мирон и сам это знает.

Интересно, о чем они поют сейчас?

Он прошел в комнату. По телевизору с комсомольской ненавистью к бандитам рассказывала об ограблении «Золотой россыпи» смазливая дикторша.

– Уходя от наказания, в перестрелке преступники застрелили шесть работников милиции, – комментировала она уже давно всем известный факт. И тут же пролила слезу: – Шесть семей лишились своих кормильцев, дети остались сиротами.

А сама все глазки вниз, на грудь свою пудовую опускает. Смотрите, мол, какие у меня титьки, как у Саманты Фокс, в натуре.

– Чо она там втирает?

– Да тут про Точилу! – вскинул на него встревоженный взгляд Крикун.

– Не понял.

– О, смотри, снова показывают!

На экране появился черно-белый снимок Точилы.

– Точилин Антон Борисович, тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения. Он – один из соучастников ограбления банка, – сообщила дикторша.

Дальше пошли приметы. А потом просьба к тем, кто видел его и что-нибудь о нем знает, позвонить по телефону. Номера телефонов указывались.

– Во, мля! – сжал кулаки Мирон.

– Из неофициальных источников выцарапала его фотку, – сообщил Крикун. – Менты скрывали, а она вот такая ловкая.

– Что бы мы без нее делали?

Мирон был благодарен этой дуре.

– Надо было сразу кончать Точилу, – сощурил глаза Крикун. – Сам же говорил, что через Мотора на него выйдут. А с него на нас перекинутся.

– Да, думал, Мотора на хрен на куски разнесло.

Но его опознали. И на Точилу вышли. А Точило в магазин отправился. Там его могут узнать. Раз уж утечка у ментов произошла, скрывать теперь нечего – морду его теперь будут крутить по всем каналам и днями и ночами. Кто видел, кто знает... Да, надо было сразу грохнуть чувака. Но мысли не в ту сторону закрутились. Облажался он.

– Мочить Точилу надо, – повторял Крикун.

Не согласиться с ним нельзя.

– Вот ты его и замочишь, – посмотрел на него Мирон.

– Да без проблем. Удавку на шею, и все дела.

Вообще-то для поднятия собственного чуть пошатнувшегося авторитета ему надо бы своими руками горло Точиле перерезать. Но Мирон займется другим.

– А я возьму на себя Колита.

– Чего? – непонимающе уставился на него Крикун.

– А того. Колит с Точилой на улицу вышел. Опознают Точилу и Колита запомнят. Фоторобот состряпают. Его искать начнут, а с ним и нас повяжут. Сечешь?

– Да, дела... – почесал затылок Крикун. – Жаль Колита, классный пацан был.

Он говорил о нем уже в прошедшем времени. Значит, он все для себя уже решил.

Мирон пошел в другую комнату, где лежали бабки и оружие. Вернулся с двумя стволами: «наганом» и «макаровым». И глушители к ним принес. Самодельные. Одноразовые. Это Точило от нечего делать баловался. Где-то вычитал, как глушители самопальные можно сделать, ну и состряпал. На свою голову...

– Держи! – протянул он «наган» Крикуну.

Тот с удовольствием взял «волыну», взвесил ее на руке, прицелился в окно.

– Ты, дебил, он же заряжен! – сверху вниз стукнул его кулаком по черепу Мирон.

– Да ладно, чего там! – обиженно протянул тот, потирая залысину. – Слушай, а чего «беретту» не даешь?