Грязная жизнь

– Закрывай свою лавочку, и поехали, – бесцеремонно потребовал он.

– Куда?

– Нашли козлов, которые тебя обидели.

– И где же они?

– Там, куда я тебя сейчас отвезу. Не хочешь в глаза им посмотреть?

– Хочу!

Ксюша закрыла магазин и села в белый «Ауди». Брюнет водил машину хорошо и быстро. Она и опомниться не успела, как была уже в Северном Тушино, возле высотного дома.

– Выходи, пойдем.

Все происходило так стремительно, что Ксюша даже не задумалась над тем, почему она так далеко от Митино. Они поднялись на лифте на восьмой этаж, зашли в какую-то квартиру. Здесь их ждали два мордоворота, которые были с брюнетом утром.

– Садись, сейчас их приведут, – сказал брюнет, указывая ей на шаткий, потрепанный диван.

Ксюша села. Скоро в комнату ввели одного из трех грабителей. На него страшно было смотреть. Под глазами синяки, щека вздувшаяся, бровь рассечена. Но она все же легко узнала его.

– Он? – спросил брюнет.

– Он, – кивнула Ксюша.

– Ты, коза драная, я тебя урою! Сука! – заорал на нее грабитель.

И тут же на него градом посыпались удары. Он застонал и повалился на пол.

– Запомни, сучий выродок, если ты хоть близко подойдешь к ней, – показывая на Ксюшу, предупредил его брюнет, когда избиение прекратилось, – я тебе кишки через уши выпущу. Понял?

– Понял, – буркнул тот.

И его тут же утащили обратно.

– А где еще двое? – спросила Ксюша.

Она ощущала свою значимость, радовалась, что у нее такие сильные защитники.

– Да в отключке, – небрежно бросил один из мордоворотов. – Круто мы их отдубасили, до сих пор типа в нокауте. Притащить?

– Да ну их. А девки?

– А кобыл мы по кругу пустили, – рассмеялся второй. – Повеселились.

С таким же успехом эти бандиты могли пустить по кругу и ее, если бы она в чем-то перед ними провинилась. Ксюша сошла с лица.

– Стакан, ну какого ты хрена при ней о похабном? – как бы извиняясь за своего «быка», посмотрел на нее брюнет.

– А как мой товар? – спросила она, думая о бренном.

– Все в целости, – успокоил ее Стакан. – Прямо к магазину и подвезем.

– Только сначала о бабках, – взгляд бандита неожиданно заледенел.

– О каких бабках? – не поняла Ксюша. – О компенсации за моральный ущерб?

– Нет, я про компенсацию за наши труды. С тебя, девочка, двадцать пять тысяч баксов.

Если бы Ксюша сейчас не сидела, она бы упала – так велико было ее потрясение.

– Двадцать пять тысяч долларов?! – еле выговорила она. – Да вы с ума сошли!

– За все нужно платить, крошка моя. – Брюнет подошел к ней и небрежно приподнял ладонью ее подбородок.

– Но я же вам и так плачу. Каждую неделю за «крышу» процент отстегиваю.

– Не знаю, не знаю, – в упор глядя на нее, покачал головой брюнет. – Печеный сказал – двадцать пять штук, значит, столько я с тебя, киса моя, и скачаю.

– Но у меня нет таких денег.

– А если хорошо подумать?

– Да нету, все деньги у меня в обороте.

– А если кредит взять под твой магазин?

– Ну это уже слишком! – взвилась Ксюша.

И тут же получила хлесткую пощечину.

– Ты не дергайся, девочка, а то еще больней будет.

Ксюша посмотрела на своего «спасителя» затравленным взглядом.

Из огня да в полымя. Искала защиты, а получила нападение. За оказанную услугу Печеный потребовал сумасшедшие деньги. Вот и верь после этого бандитам!

– Я хочу поговорить лично с Печеным. – И все же она нашла в себе смелость потребовать встречи с шефом этих ублюдков.

– А он с тобой говорить не хочет, – засмеялся брюнет.

И снова ударил ее. Загорелась вторая щека.

– Короче, цыпа моя, чем раньше ты отстегнешь нам бабки, тем быстрее ты отсюда выйдешь.

Похоже, у нее нет иного выхода, как отдать деньги. Однако наличности на самом деле почти не было, все деньги крутились в обороте. Их можно взять в банке в кредит. Но заламывать двадцать пять тысяч – просто наглость! Может, поторговаться?

– Я могу отдать вам десять тысяч долларов, – сказала она.

– Двадцать пять, и ни цента меньше, – твердо стоял на своем вымогатель.

– Тогда вы не получите ничего.

Пусть ее бьют, пусть убивают, но денег от нее не добьются.

– Зато получишь ты! – Брюнет размахнулся и снова съездил ее ладонью по лицу.

В ушах зазвенело, из глаз посыпались искры, во рту появился привкус ржавчины. Но она уже смотрела на бандита не испуганным, а полным ярости взглядом.