Ментовской беспредел

План Тихона не нравился Максу прежде всего из-за того, что он считал его бестолковым. Почему ублюдочный Крендель должен появиться именно в «Премьер-авто»? Он вообще нигде не появится. На нем столько крови, что в самую пору бежать из Москвы без оглядки...

Макс был настроен на долгое ожидание. День, два, неделя, две, три... Все зависело от того, насколько упертым окажется Тихон в своем заблуждении...

Но если бы ему приходилось только ждать. Дело в том, что салон охранялся вохровцами из ментовской охранной структуры. Бурлаковская братва для них враги. Так что светиться ни в коем случае нельзя. Для этого нужно было хотя бы раз в день менять машину, к тому же тачка должна быть с затемненными окнами. Это ладно, но как быть с тем, что на улицу из машины выходить вообще нельзя. Макса очень смущало, что ему целый день придется торчать безвылазно в тесном салоне. Памперсами-то он запасся, горячим кофе тоже, но это слабое утешение...

Его машина стояла на автостоянке перед салоном. Колпак во все глаза всматривается в людей, выходящих из машин... Макс усмехнулся. Ретивый пацан, но надолго его точно не хватит. Автостоянка не маленькая, за всеми машинами и владельцами уследить трудно. К тому же Крендель хрен здесь когда-либо появится...

– Кажись, есть! – подал голос Колпак. – Крендель, а с ним еще какой-то кекс...

Макс хорошо знал, что словом «крендель» и «кекс» обозначают людей, вместо того, чтобы назвать их по старинке «чувак» или «черт»... Поэтому до него не сразу дошел смысл сказанных им слов. Ну появился какой-то «крендель», а с ним «кекс» или там «батон», «фрукт», «перец», «огурец»...

– А ну-ка!.. – схватился за бинокль Буфет.

– Что там такого? – лениво поинтересовался Макс.

– Как это чо такое? – изумленно вытаращился на него Колпак.

– Точно, это Крендель! – От волнения Буфет заерзал на своем месте.

– Не может быть! – Его волнение передалось Максу.

Как он хотел, чтоб пацаны не ошиблись. Он взял бинокль, прильнул к окулярам.

Точно, Крендель. Весь из себя, пальцы веером. С ним какой-то черт. Оба в кожаных куртках нараспашку. Под куртками у них стволы, но это пистолеты. Было бы видно, если бы под куртками они прятали автоматы.

Спокойно, вразвалочку, отморозки направлялись к автосалону... Да, все-таки Тихон был прав...

Стараясь совладать с предательской дрожью в руках, Макс вытащил из кармана радиостанцию, напрямую вызвал своего босса.

– Тихон! Они здесь!

– Так быстро?! – Голос Тихона был полон ликования.

– Ну так на ловца и зверь бежит... Прием.

– Крендель сейчас где?

– В салон идет... Нет, уже остановился. Смотрит куда-то. Что-то своему кенту говорит. Оба улыбаются... Обратно поворачивают... Тихон, что делать? Прием.

– Брать их надо!

– Как? Мы ж на стоянке. Здесь охрана. Нас вместе с ними повяжут...

– Да и Крендель шмалять начнет... – добавил Тихон. – Давай так, садись к нему на хвост. И держись на связи...

Да, это было самое верное решение. Кренделя нужно брать живым. А для этого требовалось много бойцов. Надо выследить отморозка, узнать, где он живет, а потом навалиться на него всей толпой... Можно даже ментов подключить, чтобы своей шкурой не рисковать...

Глава двадцать шестая

Крендель звонил вчера. Сегодня он должен позвонить снова. Но это не значит, что Паша сразу же отправится на встречу с ним. Всему свое время. Тем более что сегодня выходной. Сегодня у него встреча с Виолой...

Нахальцев заявился к ней средь бела дня.

Отличное настроение, отличный коньяк...

– Что, не ждала? – с порога спросил он.

– Только тебя и жду, дорогой... – с фальшивой похотью во взгляде улыбнулась она.

Виола пытается изображать из себя белую пушистую кошечку. Неподатливую, но кошечку – мягкую и уютную. Типа, она без ума от Паши, но трахаться с ним будет после того, как он ее окольцует...

– А может, кого-то другого ждешь?

– Кого другого? – возмущенно повела она бровью.

Снова фальшь. И Паша узрел в ней тревожный знак... А что, если Игнат сейчас здесь, в квартире.

Он рывком выхватил из кобуры пистолет.

– Ты чего? – изумленно выставилась на него Виола.

Он не ответил. Не потому что не хотел отвечать.

Просто от сильного волнения перехватило дыхание, а липкий животный страх поднялся из утробы и холодной рукой пережал голосовые связки.

Но стоило ему загнать патрон в патронник, как страх опустился обратно в живот. И душа ворохнулась в груди, чтобы упасть еще ниже, аж в самые пятки. Но усилием воли Павел вернул душу на место, унял страх. В конце концов, Игнат Бурлаков не такой уж страшный зверь, чтобы его бояться...