Тонкий расчет

Дейна и Манн не ушли до тех пор, пока огромная машина не взмыла в небо.

– Знаете, вы замечательная девушка, – неожиданно сказал водитель фургона. – Я никогда не…

Раздался визг тормозов, и все трое обернулись. Из машины выпрыгнул полковник Гордан Дивьяк и уставился в небо, где исчезала темная точка. Рядом стоял русский корреспондент Николай Петров.

– Вы арестованы, – объявил полковник. – Я предупреждал, что за шпионаж у нас одно наказание – расстрел.

– Полковник, если вы собираетесь судить меня за шпионаж…

Дивьяк, насмешливо подняв брови, тихо осведомился:

– А разве кто-то упоминал о суде?

Глава 13

Инаугурационные празднества, парады и церемония принесения присяги закончились, и Оливеру не терпелось приступить к своим обязанностям. Вашингтон, пожалуй, единственный город Америки, где все одержимы политикой, где все посвящено политике, где разговоры ведутся только о политике. Здесь сосредоточена мировая власть, и он, Оливер Рассел, – сердце и центр этой власти. Здесь, казалось, каждый так или иначе был связан с правительством. Пятнадцать тысяч лоббистов и более пяти тысяч представителей прессы паразитировали на сильных мира сего. Оливер Рассел припомнил ехидное высказывание Джона Кеннеди: «Вашингтон – город, в котором гармонично сочетаются деловитость южан и обаяние северян».

В первый же день после переезда Оливер и Джан осмотрели Белый дом. И хотя оба точно знали его планировку – сто тридцать две комнаты, тридцать две ванные, двадцать девять каминов, три лифта, бассейн, лужайка для гольфа, теннисный корт, беговая дорожка, тренажерный зал, кегельбан, кинотеатр, восемнадцать акров ухоженных садов и газонов, – все-таки были потрясены величием здания, в котором отныне им предстояло прожить четыре года.

– Словно во сне, правда? – мечтательно вздохнула Джан.

– Я рад, что делю его с тобой, дорогая, – сжал руку жены Оливер. И в этот момент был совершенно искренним. Джан – идеальная спутница жизни, заботливая и всегда готовая броситься на помощь мужу. Оливер все яснее понимал, как повезло ему с женой.

В Овальном кабинете его ждал Питер Тейгер. Первое, что сделал Оливер в новой должности, – назначил Тейгера главой администрации.

– Знаете, Питер, я все еще не могу поверить, что это правда, – признался Оливер.

– Зато люди поверили, – улыбнулся тот. – Недаром голосовали за вас, мистер президент.

– Для вас я всегда Оливер.

– Хорошо. Когда мы одни. Но вам необходимо понять, что с этого момента каждое ваше слово влияет на судьбы мира. Все, что вы скажете, может пошатнуть экономику, и не только нашей страны. У вас больше власти, чем у любого человека на всем свете.

– Мистер президент, здесь сенатор Дэвис, – сообщила секретарь.

– Просите, Хизер.

– Пожалуй, пора приступать к работе, – промямлил Тейгер. – На моем столе ухе успела скопиться гора бумаг.

Дверь открылась.

– Питер! – радостно воскликнул Дэвис. Мужчины пожали друг другу руки.

– Увидимся позже, мистер президент, – попрощался Питер и вышел.

Сенатор оглядел стол зятя и одобрительно кивнул.

– Ты прямо создан для этой обстановки, Оливер. Не могу сказать, как я счастлив видеть тебя здесь.

– Спасибо, Тодд. Я все еще пытаюсь привыкнуть. Подумать только… здесь сидели Адамс… Линкольн… Рузвельт…

– Пусть это тебя не пугает, – засмеялся Тодд. – Прежде чем стать легендой, они были обычными людьми и, как и ты, заботились о судьбе страны. И тоже боялись сделать первый шаг. Я только что от Джан. Она на седьмом небе. Из нее получится потрясающая первая леди.

– Еще бы!

– Кстати, я кое-что хотел обсудить с вами, мистер президент.

– Разумеется, Тодд.

Сенатор положил на стол список.

– Что это?

– Несколько кандидатур для твоего кабинета.

– О, конечно, но я уже решил…

– По-моему, тебе лучше сначала прочитать это.

– Но какой смысл…

– Просмотри, Оливер, – жестко повторил сенатор.

Глаза Рассела неуступчиво сузились.

– Тодд…

Сенатор поднял руку:

– Погоди, Оливер. Не хочу, чтобы ты считал, будто я навязываю свою волю или желания. Поверь, это не так. Просто надежнее опоры тебе не найти. Я патриот своей страны, парень, и не стыжусь этого.

Он чуть задыхался, словно от подступивших к горлу слез.

– Ты жестоко ошибаешься, если думаешь, что я посадил тебя в это кресло лишь потому, что ты мой зять. Я боролся за твое избрание, потому что твердо уверен – никто лучше тебя не подходит для этой работы. А эти люди помогут тебе выполнить твой долг.