Правила мести

Она вернулась назад, в режим «вид со спутника», и отметила, что в радиусе двухсот метров от дома 12 по рю Сен-Мартен другого жилья нет. Это ее порадовало. Принято считать, что двести метров — это предел слышимости.

Эмма переоделась в джинсы и футболку, вымыла руки. Прежде чем спуститься вниз, повязала волосы шарфом и надела закрывающие едва ли не пол-лица солнцезащитные очки. По дороге к двери прихватила фотоаппарат и привинтила к нему телеобъектив. Администратор у стойки регистрации не обратил на ее уход особого внимания.

Поездка на рю Сен-Мартен заняла двадцать минут. Дорожные указатели подсказывали, как проехать к таким известным городам, как Байе и Канн. Ее путь не раз пролегал мимо небольших, безукоризненно чистых кладбищ с сотнями белых надгробных памятников с американским флажком у основания каждого. Она мало знала об этих местах, равно как и о битвах, некогда грохотавших среди этих полей. Ее сведения о Второй мировой войне преимущественно ограничивались такими названиями, как Ленинград и Сталинград.

Названия дорог и улиц нигде не указывались. Приходилось полагаться исключительно на автомобильный навигатор. Подъехав к развилке дорог, одна из которых вела к рю Сен-Мартен, Эмма притормозила, сбросив скорость до тридцати километров в час, и опустила стекла обоих окон. На дороге виднелся лишь один дом. Именно его она и видела на экране компьютера. Переднюю дверь перекрасили, но в остальном ничего не изменилось. Проезжая мимо, Эмма подняла фотоаппарат и сделала двенадцать снимков подряд, один за другим. Потом проехала вперед еще с километр, развернулась и воротилась той же дорогой. Конечно, она не первая туристка, заблудившаяся среди не обозначенных табличками улиц.

На этот раз она ехала немного быстрее. Поравнявшись с домом, она заметила, что на лужайке у входа что-то происходит. Рыжеволосая девочка спрыгнула с велосипеда и, бросив его на траве, устремилась к двери. Следом за ней побежал белокурый мальчуган. Года три, не больше. Он что-то радостно кричал.

Эмма не притормозила. Она продолжала смотреть вперед, хотя горло у нее сжалось. Она не предполагала, что в доме дети. И снова у нее в голове прозвучал голос, напомнивший, кто она такая и почему находится здесь. Голос Папика, и от его звука ее сердце словно окаменело.

Еще два объекта, отметила про себя Эмма, и на сей раз настолько бесстрастно, что Папик мог бы ею гордиться.

Пластиковых наручников ей понадобится вдвое больше.

62

Опускалась ночь; воздух на побережье был по-прежнему теплый, напоенный ароматами сосен и жасмина. Джонатан погнал мотоцикл вниз, под уклон; из-под колес во все стороны разлетались грязь и мелкий щебень. Его скрывали обнаженные горные породы и валуны. Там, внизу, прилепился к горному склону средневековый городок Эзе, предстающий взору скоплением домиков с черепичными крышами, сложенными из дикого камня. В самом центре, подобно кинжалу, вздымался шпиль колокольни. А ниже, за городом, вилась, точно лента, горная дорога Муайен-Корниш, ведущая на Кап-Ферра и Вильфранш. Часы на церкви пробили девять.

Джонатан сбросил рюкзак на землю и, порывшись, достал из него бинокль. Его, как и мобильник, минералку и прочие необходимые вещи, он приобрел в гипермаркете в Ментоне, первом французском городе у итальянской границы, благодаря кредитной карточке Луки Лацио. Приставив окуляры к глазам, он стал изучать виллу, стоящую на противоположном уступе горного склона. Старая и маленькая, она была сложена из белого камня, а ее кое-где побитая черепица приобрела под воздействием солнца такой же охристый оттенок, как и все прочие крыши на Лазурном Берегу. С одной стороны к ней прилегала терраса, окруженная железным парапетом. На обочине проходящей ниже дороги виднелся почтовый ящик с адресом: «Рю де Ла-Тюрби, 58», написанным белыми буквами.

Затем он заметил в доме какое-то движение. Застекленная дверь, ведущая на террасу, еще секунду назад закрытая, теперь отворилась. Где-то в глубине комнаты проплыла тень. Не то мужчина, не то женщина. Джонатан инстинктивно вжался в скалу. Однако все-таки не оторвал взгляда от колеблемой ветром полупрозрачной занавески в проеме двери. Непомерных размеров кот вышел из-под нее и плюхнулся на землю под кованый железный стол. Прошло несколько минут, но больше никто из обитателей дома не показывался.

Джонатан вытащил из кармана новехонький мобильник. В памяти его был записан лишь один телефонный номер. Он нажал кнопку и поднес трубку к уху. Послышались гудки, вызывающие неведомого абонента.