Красавица некстати

– Да, – сказал Гриша. – Я вас жду.

Глава 7

– Что же теперь будет? – Гришины круглые карие глаза все же наполнились слезами. Хотя он изо всех сил старался не заплакать. – А если Антона убьют?

– Этого быть не может, – твердо сказала Вера. – Ну сам подумай, Гришенька, ведь Антону всего пятнадцать лет. И его знакомым вряд ли больше.

– Это очень много, – покачал головой Гриша.

– Это, конечно, много, но не очень, – улыбнулась Вера. – И деньги, которые у него требуют, это тоже много, но не очень. Он их отдаст.

– Где же он их возьмет? – тяжело вздохнул Гриша.

Вера так привыкла к тому, что трехлетний ребенок разговаривает как взрослый, что иногда забывала о его возрасте. Поэтому она только теперь сообразила: конечно, Гриша совсем не понимает, большие или не очень деньги пытался украсть его брат.

– Может, Антону надо рассказать обо всем папе? – сказала она. – Позвонить и рассказать.

– Он не расскажет.

Гриша вздохнул еще тяжелее.

– Побоится?

– Не побоится, а… Антон никогда ничего папе не рассказывает.

Спрашивать, почему, Вера не стала. Грише сегодня и так уже хватило переживаний. Тоска, которая наполняла его глаза с каждой минутой, тревожила ее. Вера понимала, что ребенка надо поскорее уложить спать, иначе все это может закончиться для него печально.

Но как было это сделать, если нянька ушла со скандалом, потому что Антон пытался украсть у нее деньги, а бабушка выскочила из квартиры в истерике, заявив, что у нее нет больше сил заниматься этими невыносимыми детьми, которые все – одна сплошная проблема, а Миша закрылся у себя в комнате и никого к себе не пускает?

Бабушку Вера встретила в подъезде полчаса назад. Конечно, она не знала, что это Гришина бабушка, – просто удивилась, когда мимо нее пробежала немолодая дама и громко хлопнула дверью подъезда. В третьем часу ночи это в самом деле выглядело странно. Но Вера была так взволнована и напугана Гришиным звонком, что ей было не до чужих странностей.

– Пойдем, я тебя уложу, – сказала она, вставая с кухонной табуретки.

– Уложите и уедете? – чуть слышно спросил Гриша.

– Не уеду. Я сегодня у вас переночую. Если ты не против, конечно.

– Я не против! – воскликнул Гриша. – Я очень-очень не против!

– Ну и хорошо.

Двери во все комнаты, кроме Мишиной, были открыты. Пока Вера шла по узкому коридору, в который все эти открытые двери выходили, она успела почувствовать, каким глубоким неуютом дышит этот дом. Неуют заполнял его от пола до потолка, он был осязаем настолько, что, казалось, въелся в однотонные, по всей квартире одинаковые обои.

В Гришиной комнате неуют не только не ослабевал, но даже, Вере показалось, усиливался. Она не сразу поняла, от чего создается это ощущение, а когда поняла, то спросила:

– Гриша, а эта картина… Она всегда здесь висела?

Картина, висящая на стене напротив его кровати, показалась Вере настолько жуткой в своей хаотичности, нервности и бессмысленности, что ей даже не по себе стало.

– Да, – кивнул Гриша. – Ее сюда мама повесила.

– А где мама сейчас?

Она не собиралась спрашивать об этом ребенка – по всему было понятно, что с мамой связана какая-то непростая история. Вопрос вырвался у Веры сам собою, и она рассердилась на себя за него.

– Мама умерла, – сказал Гриша. – Когда в прошлый раз была зима.

– Ну, давай ложиться, – торопливо сказала Вера. Ее взгляд упал на детские книжки, лежащие на полу возле кровати. – Хочешь, я тебе перед сном почитаю? Тебе, наверное, папа всегда читает перед сном.

– Да, – с обычной своей серьезностью кивнул Гриша. – А когда его нет, то я сам себе читаю. Только вы не говорите папе, что я уже умею, – попросил он.

– Почему? – удивилась Вера.

– Потому что он будет еще больше за меня волноваться. Он же понимает, что я какой-то не такой.

– Почему ты решил, что какой-то не такой? – пожала плечами Вера.

– Это все говорят. Только чтобы я не слышал. Говорят, что я как старик. Даже в садике так говорят, хотя папа меня отдал в специальный садик. У нас там в группе всего пять человек, и никто не дерется, и воспитательница не кричит, а всем помогает. Но все равно все думают, что я не такой.

– Ты самый такой, как надо, – сказала Вера. Гриша посмотрел на нее недоверчиво. – Ведь ты такой, какой нужен папе, правда?

– Правда… – удивленно протянул он. – Я папе нужен.

– Вот видишь! Значит, ты самый такой и есть.