Пересмешник

Дверь распахнулась, и меня залило ярким светом. Пришлось на мгновение зажмуриться…

– Опять вспоминаешь прошлое? – трость вернула меня в действительность.

– Да. Пытаюсь понять, что я упустил в ту ночь.

– Ты снова беспокойно спал сегодня.

Я лишь пожал плечами. Возможно, и так. Не помню, да и не хочу вспоминать.

Он, чувствуя мое дурное настроение, заворчал глухо, словно раздраженный цепной пес, но, зная, что выжать из меня ничего не удастся, отстал.

Стэфан находился на подставке из красного дерева, установленной в Лимонной гостиной, и отчаянно делал вид, что Анхель не существует. Та, в свою очередь, не замечала Стэфана. Моя трость и мой нож, два доставшихся мне в наследство амниса, мои самые верные слуги и хранители, дулись, игнорируя друг друга, общаясь исключительно со мной и демонстративно изображая, будто «коллеги» поблизости нет.

Я в их дела не лез, понимая, что два существа из Изначального пламени, живущие друг с другом бок о бок уже которую сотню лет, разберутся сами, без неуклюжих попыток «сопливого тридцатилетнего мальчишки» примирить их.

Развернув свежий номер «Времени Рапгара», я пробежал глазами по строчкам, а затем, сложив газету пополам, бросил ее на стол.

– Ничего интересного? – Стэфан страдал от скуки.

– Лишь пустые слова.

История в «Девятом Скором» произошла два дня назад. На следующее утро газеты проявили незначительный интерес к событиям в экспрессе. Краткая заметка о непредвиденной задержке, о скандале в центральном офисе железной дороге и грандиозной драке между ка-га. Про убийство – всего пара строк. Стэфан даже возмутился, но я лишь усмехнулся:

– Жителям нашего славного города интересен исключительно Ночной Мясник. Так что все остальные преступления, а также покойники, которые отправились на тот свет не по воле этого сумасшедшего полудурка, не интересуют ни журналистов, ни обывателей.

– Какая жестокая ирония, – притворно вздохнул Стэфан, и я почувствовал легкую насмешку, исходящую от Анхель.

– Ничего не поделаешь. Даже вселенская драка между студентами получила гораздо лучшее освещение.

– Возможно, это произошло потому, что освещавшему событие господину из газеты хорошенько засветили в глаз.

Я усмехнулся, Анхель фыркнула. Учащиеся двух вечно конкурирующих университетов Рапгара – Кульштасса и Маркальштука – устроили грандиозную бучу в Старом парке по случаю окончания соревнований по академической гребле. Жандармам пришлось разгонять господ-студиозусов водометом.

Впрочем, меня это нисколько не беспокоило, как и падение акций ка-га еще на шесть пунктов, нота протеста от Малозана для нашего правительства, очередной рейд жандармов в поисках Багряной леди и прочая, прочая, прочая. Сейчас меня интересовала лишь загадочная Эрин, но она, исчезнув из моего купе, казалось, исчезла и из мира.

Женщина с каштановыми волосами и голубыми глазами, сам не пойму как, запала мне в сердце, и я то и дело вспоминал о ней, хотя видел ее всего ничего. Со мной давно такого не случалось, и я пытался хоть как-то объяснить себе внезапный интерес.

Что это? Обычное любопытство, желание разгадать тайну, которой, вне всякого сомнения, владела Эрин, или нечто большее? Зачем мне эта невысокая заплаканная незнакомка? Почему я так хочу встретиться с ней еще раз?

Последние слова я произнес вслух, и сразу почувствовал тихое неодобрение Анхель. Она чуяла, что эта история плохо пахнет, раз люди, замешанные в ней, без колебаний могут убить. И не понимала, зачем я лезу в неприятности.

– Наверное, от скуки, – серьезно подумав, ответил я ей. – Вы удивитесь, насколько тоскливо и пресно мне жить последнее время в этом унылом городе.

– О, Всеединый! – проворчал Стэфан. – Сейчас он начнет ныть о том, что следует уехать из Рапгара и поселиться где-нибудь поблизости от Отумхилла.

– Хорошая идея, – одобрил я слова амниса. – Возможно, смена обстановки это то, что мне нужно.

– Да, перестань! – отмахнулся он. – Самый последний скангер в городе знает, что ты никогда не оставишь фамильное гнездо. Яд Рапгара в твоей крови, он впитался с молоком матери. Что касается скуки, то здесь все просто. Раньше ты был азартным игроком и, прошу заметить, очень удачливым и умелым азартным игроком. Теперь же не подходишь к игральным картам и на милю, не говоря уже о таких невинных шалостях, как орлянка, ставки на скачках и гребной спорт. Я уважаю твердость твоего характера, но до сих пор уверен, что тебе следует несколько ослабить те путы, в которых ты себя держишь. Скоро начнутся игры на Арене. Поставь на Крошку Ча.