Нелепая привычка жить

— Я никому не желаю смерти, — торопливо возразил он.

— Правда? Ты так считаешь? Ну что же, тем интереснее. Я предлагаю тебе такую игру.

— Игру? — недоверчиво переспросил он. — Странно как-то звучит: игра со смертью. Словно название второсортного боевика.

— Ну назови это не игрой, а обменом, — охотно согласилась она. — И давай договоримся, что я не буду забирать тебя еще какое-то время — при условии, что ты предложишь мне достойную замену.

— Как я могу предложить тебе кого-то?

— Да легко! — Она наклонилась и подняла с земли коротенькую веточку, длиной не более карандаша. — Мы сделаем очень просто — ты возьмешь вот это и переломишь пополам. И тот, кого ты назовешь, просто исчезнет с лица земли.

— О боже! Кого я должен назвать?

— Да кого угодно! Любого человека, который тебе не нравится. Или не одного человека, а нескольких. Пару своих врагов. Всех конкурентов, полный список. Или даже целый народ. А что? Например, цыгане, ты же их терпеть не можешь! Грязные, шумные, наглые, вороватые… Вот переломишь палочку — и устранишь всех разом, вместе с их цыганками и цыганятами! Ну что? Не хочешь попробовать?

Она протянула веточку Малахову, тот содрогнулся всем телом и отпрянул, будто это был не сухой сучок, а ядовитая змея. Дама расхохоталась, а потом вдруг вмиг стала серьезной.

— Ну ладно, пошутили, и хватит, — заявила она и будто в подтверждение своих слов отшвырнула палочку, которая упала на землю и тут же затерялась среди лесного мусора. — Конечно, абы на кого я тебя менять не буду… Пусть это будет один человек. Один, но вполне конкретный.

— Но кто? Кто это будет?

— А об этом мы поговорим в следующий раз. Я уже и так сказала тебе слишком много для первой встречи… А ты устал, и у тебя болит голова.

Он хотел было возразить, но она остановила его движением руки.

— Ты слышал? На сегодня хватит. Приезжай послезавтра утром, хоть сюда же. Мне тут понравилось. Тихо, спокойно. Тогда и продолжим.

Он и правда чувствовал, что очень устал. Голова кружилась и болела уже почти нестерпимо, тело ломило, руки и ноги были тяжелыми и отказывались повиноваться, а веки и вовсе налились свинцом. Его неудержимо клонило в сон, и он уже готов был отключиться, когда услышал:

— Да, и еще одно. Будь осторожнее в своих словах! Помни все, о чем мы с тобой говорили.

Открыв глаза, Малахов не сразу понял, что с ним произошло. Он сидел на скамейке перед сторожкой, вокруг не было ни души. В голове катался тяжелый шар, словно с бодуна. Тучи совсем сгустились, небо сделалось свинцово-серым, поднялся холодный ветер. Не иначе собирался дождь, а возможно, и гроза.

— О господи! — пробормотал Виталий, озираясь по сторонам. — Так мне это приснилось… Боже всемогущий, ну и сон…

Он энергично растер лицо ладонями, чтобы хоть как-то привести себя в чувство, затем вытащил мобильник и набрал номер супруги. На этот раз трубку взяли почти сразу же, после третьего звонка. Судя по звуковому фону — музыке и громким веселым голосам, — Лана находилась в каком-то очень оживленном месте.

— Ой, зайка, как хорошо, что ты позвонил! — защебетала она, стараясь перекричать окружающий шум. — А я тебя набираю, набираю и никак не могу дозвониться, — ты то недоступен, то трубку не берешь… Не сердись на меня, пожалуйста, но тут такое дело — Алиска неожиданно позвала к себе на сейшн… Ты же понимаешь, я никак ей не могла отказать.

— Значит, тебя больше не ждать… — зачем-то уточнил Малахов. Как будто это и так не было ясно!

— Нет, давай отложим все до завтра, хорошо? Ты еще там, да?

— Да… Послушай, а эта твоя помощница, Татьяна Тосс… Она сейчас с тобой? — он и сам не знал, почему вдруг стал это выяснять.

— С чего это вдруг? — удивилась Лана. — Нет, конечно.

— Слушай, опиши мне, как она выглядит.

— Ну, ей около пятидесяти, среднего роста, стройная, даже худая… Волосы пепельные, прямые, примерно по плечи. Всегда очень прилично одета, со вкусом накрашена… А зачем это тебе?

— Да, понимаешь… — Виталий замялся. — Я вроде видел тут какую-то женщину… И подумал — вдруг это она?

— Ну что ты, этого никак не могло быть! Что бы ей делать там без меня? Да она и дороги-то не знает…

Глава 9 Условие обмена

Не успел Виталий выехать на Волоколамку, как разразилась сильнейшая гроза. Молнии сверкали прямо над головой, раскалывая свинцово-серое небо яркими трещинами, поминутно грохотал гром. Такого дождя в этом году еще не было — воистину «разверзлись хляби небесные». Вода лилась сплошной серой стеной, видимость была почти нулевая, никакие фары, никакие «дворники» не помогали. Обстановка на дороге сделалась опасной, машины ползли еле-еле. И если по направлению в город, куда ехал Малахов, автомобилей было еще не слишком много, то из Москвы тянулся сплошной поток. Ничего удивительного — пятница, вечер, люди стремятся за город. Понадеялись на русское «авось»: может, повезет и удастся проскочить до дождя…