— Это у меня с армии осталось, — сказал Сергей, уловив его взгляд. — Я к ней привык…
— А где ваша дочь? — поинтересовался Виталий. — Она лежит, не сможет выйти к нам?
— Я сейчас спрошу, — пообещала Леля, скрылась за дверью и вскоре вернулась в сопровождении бледной худенькой девочки лет девяти с очень светлыми волосами и огромными, выразительными глазами. Малахова всегда поражали глаза детей, которым выпало на долю страдание. Такие дети всегда выглядят старше и смотрят так, будто знают нечто такое, что недоступно более никому… Ни взрослым, ни другим детям.
— А можно я покажу вам свои рисунки? — вдруг спросила Надя, поздоровавшись.
— Она у нас теперь редко общается с кем-то, — сказала, словно извиняясь, Леля.
— Конечно, покажи! — улыбнулся Малахов.
Девочка на минуту исчезла и вскоре появилась с альбомной папкой в руках. Виталий с интересом стал рассматривать рисунки, сделанные, насколько он мог понять, акварелью, гуашью или цветными фломастерами.
Конечно, ему тут же снова вспомнилась собственная дочь и ее художественное творчество — Долька ведь тоже с детства увлекалась живописью. Но ее работы были совсем другими. Рисуя, она всегда давала волю фантазии, изображала дворцы, замки, сцены из сказок, несуществующих животных… С годами ее картинки становились все более мрачными, роскошные залы дворцов превратились в темные подземелья, сказочные животные приобрели облик ужасных чудовищ, и замки высились уже не посреди прекрасных садов, а на фоне озаренного луной ночного неба или сверкающих молний.
Рисунки маленькой Нади выглядели совершенно иначе. Они были простыми, трогательными и удивительно живыми — ветка тополя с только-только распустившимися нежными листьями в стеклянной банке, цветущие ромашки, умывающийся рыжий котенок, резиновый мяч в луже под скамейкой… Может быть, картинкам еще недоставало техники, профессионализма — но в каждой из них уже были искренность, настроение, тепло и доброта. И торжество жизни, за которую так боролась юная художница. Даже Виталий, не слишком-то разбиравшийся в живописи, сразу понял, что Наденька очень талантлива.
— Потрясающе! — искренне повторял он, рассматривая лист за листом. — Просто потрясающе.
— Она у нас успела немного позаниматься в художественной школе, — доверительно поведала Леля. — В позапрошлом году. Так Дарья Николаевна, преподаватель, очень ее хвалила. «Ты, — говорит, — прямо самородок, как твоя тезка Надя Рушева. Хоть вы и работаете совершенно в разной манере…»
— А кто это — Надя Рушева? — поинтересовался Малахов.
— Вы не знаете? Была такая девочка в семидесятых годах, очень одаренная… Она рано умерла… — и женщина запнулась, точно у нее к горлу подступил ком.
— А может, нам издать Надин альбом? — поделился Виталий внезапно пришедшей в голову идеей. — Это ведь сейчас совсем несложно!
Девочка, казалось, не поверила своим ушам.
— Как это — издать альбом? — удивленно переспросила она.
— Ну так. Как делают все художники. Возьмем рисунки, которые ты сама выберешь, отпечатаем, соберем в книжку — и получится альбом. С твоей фотографией на обложке.
— Нет, правда? Вы не шутите? Вы можете так сделать?
— Ну конечно же. Я тебе это обещаю.
— Мама! Мама, ты слышала? У меня будет собственный альбом! С фотографией! Как у настоящих художников! — от радости Надя даже подпрыгнула, но тут же испуганно замерла на месте, побледнела, вся сжалась.
— Что? — кинулись к ней родители. — Плохо?
— Нет, ничего, — девочка вымученно улыбнулась и тут же вновь перевела взгляд на гостя. — Скажите, а можно будет?… — и она засыпала его множеством вопросов, на которые он терпеливо, с улыбкой отвечал.
Надюшка сдержанно ликовала, ее мама растерянно улыбалась, отец хмурился. А Малахов вдруг ясно представил себе, как было бы здорово, если бы альбомы Нади Псаревой стали выходить регулярно, скажем, раз в год. Девочка бы росла, и фотографии на обложке менялись бы по мере ее взросления…
Когда Надя, выспросив все, что ее интересовало, ушла в комнату смотреть какую-то телепередачу, Виталий поднялся из-за стола.
— Спасибо за хлеб, за соль, за приют, — сказал он. — И вот еще что… Я думаю, компания «Мит-сити» вполне в состоянии оплатить операцию Нади. В качестве компенсации бывшему сотруднику за ошибочное и несправедливое увольнение.
Сергей и Ольга как по команде уставились на него.