Шумный балаган

– Прямо сейчас? – удивленно и чуточку возмущенно повела она бровью.

– И сейчас, и всегда… Извини за прямоту, но ты же знаешь, я по-другому не могу. Когда-то на меня круто наехали из-за тебя, красивой. Сама знаешь, что было. Давно это было, не вопрос. Но я и сейчас любому козлу рога обломаю!

Катя вдруг поняла, что, кроме них двоих, в комнате больше никого нет. Спецназовцы как сквозь землю провалились.

– Я знаю, ты Костю хотел из-за меня зарезать.

– Хотел. Да не зарезал. Сам под раздачу попал. Ты думаешь, я это ему прощу? – злобно сверкнул взглядом Вадик.

– Сколько лет уже прошло. Четырнадцать, да.

– А у меня нет срока давности – ни для тебя, ни для него. Зачем ты мне сказала про этого ублюдка? Зачем настроение испортила?

– Извини. И спасибо за то, что меня спас.

– Ну, наконец-то! – Вадик смягчился и обнажил в улыбке белоснежные зубы. – Мои люди грех на себя взяли, три трупа сделали ради тебя. А она вместо «спасибо» педагогом чуть не назвала.

– Вадик, это всего лишь песня.

– Да, Вадик-пианист, душой там был не очень чист… У меня чистая душа… Со всех сторон я чистый…

На какое-то мгновенье Кате показалось, что Вадик оправдывается перед ней.

– Как ты меня нашел?

– По радио услышал, что Екатерину Кравцовскую похитили на улице. Прямо средь бела дня…

– Но по радио же не сказали, где меня можно найти…

– Может, ты думаешь, что я хрен с бугра? Я в авторитете, Катенька. У меня длинные руки. Я еще не нашел тебя, но уже свечку за упокой твоим похитителям поставил. А потом уже и сам упокой им организовал. Грех на душу взял. В чем совершенно не каюсь.

– А спецназ?

– Это мой персональный спецназ, Катенька! – с невыразимой гордостью за себя заявил Вадик.

– Круто ты поднялся.

– Круче не бывает.

– Ты отвезешь меня домой?

– Да, я отвезу тебя домой. Но к себе.

– А если я не хочу?

– Ты захочешь…

Вадик так посмотрел на нее, что у Кати отпала всякая охота спорить с ним. Да и чего отказываться от его гостеприимства. Ведь сейчас она и без того целиком и полностью в его руках. Он может сделать с ней все, что захочет, – хоть прямо здесь, хоть у себя дома. Словом, выбора у нее не было. Да и особенного желания артачиться тоже. Как ни крути, а Вадик заслуживал внимания. Его волчья энергетика не вызывала в ней отторжения. Если он «минус», тогда она «плюс». Или он – «плюс», а она «минус»… Это был как раз тот случай, когда в человеческих отношениях соблюдались законы физики – разные полюса не отталкиваются, а притягиваются друг к другу.

– У тебя есть ванная? – усмиренно спросила она.

– У меня есть сауна.

– Это как раз то, что мне нужно.

Она жутко устала за эти дни. Ей не терпелось отмыться от грязи, которая прилипла к ней изнутри и снаружи. Ей нужна была ванная. Ей нужен был бокал коньяку. Ей нужен был отдых. А еще для полной релаксации ей нужен был мужчина. И Вадик подходил для этой цели. Как она подходила на роль девочки для его сауны.

Пусть она будет девочкой к пиву. Она согласна на это. Даже больше, чем на то, чтобы стать его женщиной. А ведь он выручал ее из беды не для того, чтобы провести с ней одну-единственную ночку. Скорее всего он хочет более серьезных отношений. Он этого хочет, а она нет. А может, и хочет – просто боится себе в этом признаться… Не так уж и плох Вадик, чтобы отвергать его, как это было прежде. Может быть, он даже лучше, чем Костя.

– Тогда поехали.

Он вывел ее из дома, посадил в свой джип. Новенький и внушительных размеров «Навигатор» черного цвета – краса и гордость американского автопрома. Вадик сам сел за руль.

– У меня много людей. Но я никому не доверяю. Никому!

– Я тебя понимаю, – кивнула Катя.

Там, где люди живут по законам джунглей, доверять нельзя никому, даже самым близким.

– Ты давно освободился?

– Уже два года.

– Всего два года, а уже многого достиг.

– Это все злость, Катенька. И немного везения. Двенадцать лет я отсидел. За двенадцать лет столько воды утекло. Но я все наверстал.

– Двенадцать лет. А я слышала, тебе пятнадцать лет дали.

– Три года скостили, – немного смущенно пояснил Вадик.

– За примерное поведение?

– За хорошие бабки!

– А Косте скостили срок за примерное поведение.

– Потому что твой Костя – козел по жизни! – злобно скривился Вадик. – И в зоне козлом был, на братву небось стучал.

– Насчет стучать – это вряд ли. А то что на путь исправления встал, точно. Он же бандитом стать мог. А ушел в бизнес.