Буря в Эдеме

Какая, к черту, разница? Она бы предпочла, чтобы он заметил красоту модели, а не эту идиотскую подсветку.

— Да, — со знанием дела ответила Шей.

— Я так и думал, — сказал он улыбаясь. — Я уже видел несколько его фотографий. А вот это тоже его работа?

Ян взял последнюю фотографию из альбома. Она была сделана совсем недавно и была самой откровенной. Это была реклама духов для европейского рынка. Американские солидные фирмы такие откровенные фотографии обычно не использовали для рекламы. Как и предыдущая, она была черно-белой, но на этот раз фотограф обошелся без задней подсветки. Тело Шей освещалось ярким светом, а сама камера находилась над ней.

Шей лежала на спине, ее волосы рассыпались по велюровому покрытию. Голова была повернута набок и почти прикасалась к плечу. На грудь было наброшено тонкое покрывало из ажурной ткани, которое нисколько не скрывало набухшие соски.

Но взгляд зрителя притягивали не соблазнительные детали ее тела, а выражение лица, которое выражало потаенную страсть. Глаза Шей были закрыты, брови слегка приподняты, а красиво очерченные губы полураскрыты в легкой улыбке. Все это подсказывало наблюдателю, что эта женщина была переполнена страстью и очень тяготилась этим бременем.

Шей вспомнила один интересный момент, который произошел во время съемки.

— Когда мы все закончим, Шей, — сказал фотограф, — я угощу тебя всем самым вкусным, что только есть на свете. Подумай об этом. Я куплю тебе все, что ты захочешь: шоколад, орешки, ванильное мороженое.

Пока он все это говорил, его фотоаппарат беспрерывно щелкал. Она закрыла глаза и облизала губы, представив себе эти вкусные вещи. Ведь она не ела почти весь день. Увидев выражение ее лица, фотограф прошептал: “Боже мой”. Она поняла, что он наконец добился того, что ожидал почти весь день. Именно такое лицо хотел он запечатлеть.

Ян долго смотрел на эту фотографию, а Шей с замиранием сердца ждала, что он скажет. Она даже представила себе, как он швыряет в сторону альбом, сжимает ее в своих объятиях, прижимает к себе и страстно целует в губы. А она в это, время нежно гладит его волосы, отвечает на его поцелуи и, уступая его настойчивому желанию, медленно опускается на диван, увлекая его за собой. Затем ей привиделась совершенно не правдоподобная картина — он наклоняется над ней и нетерпеливо срывает с нее одежду. Кровь гулко стучит в ее висках, а сердце готово выскочить из груди. Его сильные руки нежно ласкают ее тело, а губы прикасаются к обнаженной коже. Она закрыла глаза и облизала губы.

Ян нервно заерзал на диване, а Шей затаила дыхание, ожидая его реакции. Ну обними же меня, поцелуй, хотелось ей крикнуть.

Но вместо этого он аккуратно сложил все фотографии и засунул их в альбом.

— Очень интересные снимки, — равнодушным голосом сказал он. — Я уверен, что тебя ожидает большое будущее, если, конечно, ты не растолстеешь или что-нибудь в этом роде.

Ей хотелось закричать, застонать от боли и обиды, заплакать. Но она молча сидела на диване с совершенно глупым выражением лица. Ян встал на ноги, потянулся и широко зевнул:

— Господи, как я устал. Прошу прощения, но я хочу спать. Не забудь выключить везде свет, когда пойдешь наверх. Спокойной ночи.

Глава 4

Она сидела в пустой комнате и чувствовала себя такой одинокой, как никогда раньше. Неужели один совершенно невинный поцелуй означал для него слишком большую уступку? Неужели это настолько противоречит его моральным принципам?

Сейчас она могла не сдерживать себя и дать волю чувствам. Портфель с ее драгоценным архивом полетел к двери, ничего, она соберет его завтра утром.

— И на том спасибо, — проворчала она, сама не понимая, кому и за что спасибо.

Делать было совершенно нечего, а спать еще не хотелось. Она пошла на кухню, чтобы выпить немного теплого молока. Там она увидела недопитую бутылку бургундского, стоявшую на полке. Для такого настроения, подумала она, бургундское намного лучше, чем теплое молоко.

Она взяла бутылку, налила себе полный бокал и сделала несколько глотков. Бокал опустел.

— Ну его к черту, к черту, — повторила она несколько раз. — Если его нельзя ругать в его присутствии, то почему бы не сделать это, когда его нет рядом? Черт возьми, я же не шлюха какая-нибудь. Пусть думает обо мне все, что хочет, но я прекрасно знаю, что я не шлюха. Если бы он только знал, какой монашеский образ жизни я на самом деле веду. Ведь после развода у меня не было ни одной случайной связи с каким-либо мужчиной.