Ответный темперамент

Ольга в самом деле хорошо себя знала, потому и понимала тщетность своих попыток вычеркнуть Сергея из сознания, из… Из сердца. Или не из сердца?.. Ах, да какая разница! Весь он был в ней, взглядом своим так же, как телом, и всего его она хотела так, что темнело в глазах.

Справиться с этим желанием было невозможно.

Глава 15

– Нет, правый угол выше. А теперь левый. Кир, ну ты совсем, что ли? Я же говорю, левый!

Ольга с трудом разлепила веки. Сквозь стремительно ускользающий сон она успела еще подумать: «Лицо, наверное, страшное у меня, глаза как щелки… Страшная была ночь…» – и проснулась окончательно.

Ночь действительно была страшной – не просто бессонной, а полусонной, что еще хуже, потому что этот лихорадочный полусон был наполнен гнетущими видениями. Образы этих видений сделались неясными и исчезли сразу же, как только Ольга проснулась, но суть их она не забыла.

Суть была в том, что Сергея нет. Совсем нет, и не будет, и ничего с этим не поделаешь.

Ночью она испытывала от этого страх, а теперь – беспросветное уныние.

Андрея в спальне уже не было. Дверь была прикрыта неплотно, оттого Нинкин голос и слышен был так отчетливо.

«Почему он дверь не закрыл? – раздраженно подумала Ольга. – Неужели нельзя дать мне выспаться?»

И тут же поняла, что это происходит с нею впервые. Впервые за много-много лет, да что там, впервые за всю свою жизнь она думает о муже с раздражением. Это было так непривычно, так ошеломляюще, что Ольга вздрогнула, как будто ее окатили холодной водой, и даже зажмурилась. Но раздражение по отношению к Андрею – это была правда, а она умела смотреть правде в глаза.

Это открытие было так неприятно, что Ольга поторопилась встать с кровати, хотя и вставать ей тоже не хотелось. При мысли, что вот сейчас придется окунуться в привычную жизнь, ей хотелось только одного: отвернуться к стене и лежать неподвижно, дожидаясь той минуты, когда она увидит Сергея. А если эта минута не наступит никогда, то и незачем поворачиваться к миру лицом.

Как это с ней могло произойти, чтобы прежняя жизнь, такая прекрасная, такая осмысленная, потеряла для нее всю свою прелесть? Ольга не понимала.

Раздражал ее и дочкин голос, но тут хотя бы было понятно, почему: Ольга и раньше терпеть не могла, если Нинка разговаривала с теми интонациями, которыми гудели вокзалы и рынки. И даже увещевания Андрея, что это, мол, обычные издержки возраста, не примиряли ее с дочкиной вульгарностью. В конце концов, никто не просит Нинку изъясняться по-французски. Но не уподобляться вокзальной шпане – неужели это так трудно?

Ольга надела халат и вышла из комнаты. То есть не вышла даже, а выплелась: она чувствовала себя сороконожкой, которая задумалась, зачем и как переставляет ноги.

Дверь в ванную была открыта. Стоя на табуретке, Кирилл прижимал к кафельной стене какую-то полку. Наверное, он только что окончил водные процедуры: мокрые волосы лежали у него на плечах длинными вялыми прядями.

Нинка стояла в коридоре и с упоением командовала процессом.

– Нет, здесь хреново выглядит. И башкой все будут колотиться. Двигай обратно вправо!

– Что это вы делаете? – вяло поинтересовалась Ольга.

Надо было бы что-нибудь сказать по поводу Нинкиных манер, но настроение сейчас было совсем не воспитательное, и ничего она говорить не стала.

– Полку вешаем, – разъяснила дочка несообразительной маме.

– Я вижу. А зачем? И где вы, кстати, ее взяли?

Вопрос был не праздный, потому что полка из дешевой ядовито-зеленой пластмассы совершенно не подходила ко всему стилю ванной комнаты, для которой Ольга сама подбирала каждую вещь. Неужели ее когда-то могло интересовать подобное занятие? Как странно!..

– Полку купили, – терпеливо ответила Нинка. – На рынке возле Киевского вокзала. Кирка посылку из Николаева встречал, ну и купил. А то у вас тут все так заставлено, что нам шампунь поставить некуда.

Что их невразумительный зять обожает шампуни, гели, одеколоны, кремы и прочие притирания, Ольга уже заметила. И на имевшихся в ванной полках его бесчисленные баночки и флакончики действительно не помещались, поэтому были выставлены на полу вдоль ванны и постоянно опрокидывались. Так что дополнительная полка была, наверное, нужна. Но то, что Кирилл так уверенно ее приобрел, да еще такую пошлую, было неприятно.

Впрочем, сейчас это было Ольге все равно.

– Можно я умоюсь? – спросила она.

– Только побыстрее, – кивнула Нинка. – А то Кирке на работу надо.