Ответный темперамент

Да, именно так. У не очень взрослой и не очень умной. Точнее, у очень молодой и глупой, но хитрой и хваткой. Которая писала своему «котеночку» про неземную любовь и при этом не забывала напомнить про обещанный ей вояж на Бали.

Читать эти письма дальше не было смысла: Ольга не была мазохисткой. Все было понятно и так. Непонятно было только, что ей теперь делать.

Когда они с Андреем поженились, Ольге было двадцать, а ему двадцать пять. И, конечно, она предполагала, что может и не являться единственной женщиной, с которой он спал после женитьбы. Она прекрасно знала про природную мужскую полигамность и вообще трезво смотрела на жизнь. Наверное, не может быть, чтобы за двадцать лет у здорового мужчины не возникло сексуального влечения ни к одной женщине – кроме жены. Наверное, это нормально, чтобы он попробовал за свою жизнь как можно больше женщин. Правда, во всем этом – в необходимости разнообразных половых сношений и в прочем подобном – ей виделось что-то то ли животное, то ли медицинское… Но, может, это только ей так виделось, все это ведь считается естественным мужским обыкновением, и так оно, наверное, и есть?

Да, думать об этом жене не может быть приятно. Ну так она об этом никогда и не думала! Она просто не чувствовала в их общей жизни ничего такого, что заставило бы ее об этом думать. Андрей любил ее весь, до донышка, он ни разу не дал ей повода усомниться в его любви.

Из командировок он звонил ей по два раза в день – или советовался по каким-нибудь неотложным своим научным вопросам, или просто скучал. И возвращался всегда соскучившийся, и радовался своему возвращению, она видела, что это именно так, он не притворялся, да ей и не приходило в голову подозревать его в притворстве. И в таком случае не все ли ей равно, если он там, вдали от нее – или необязательно вдали, но вот именно без нее, – интересовался какими-то абстрактными женщинами? В конце концов, распускать павлиний хвост и хвастаться – это вечная мужская потребность, которая у умной женщины не может вызывать ничего, кроме снисходительной улыбки.

Ольга была умной женщиной, и именно так относилась она к увлечениям своего мужа. Если вообще они были. Она не знала о них и не стремилась знать, ей не было необходимости об этом знать – вот как она к этому относилась.

Но маленькая Белоснежка с любимыми оладушками… Но ошеломляющие глупости, которые он повторяет с ее слов так серьезно, как будто это бесценные истины… Но распоряжения по даче, которые она считает себя вправе отдавать, – значит, он никак не дал ей понять, что это не ее дело?.. Все это было уже совсем другое, и к этому другому Ольга не была готова.

Да что там не готова! Она была так ошеломлена, так убита всем этим, что застыла как соляной столп. Не могло все это – глупое, пошлое, ничтожное, чужое – иметь отношение к его жизни, к их общей жизни! Не могло.

Но имело. И было, похоже, уже даже не частью, а всей его жизнью. Все, что происходило с Андреем в последнее, уже довольно долгое время, ослепительно осветилось теперь в Ольгиной памяти, и она поняла, что он давно уже полностью погружен в мир розовых котеночков и любовей, подаренных судьбой.

И только этот мир имеет для него значение, и потому его раздражает все, что от этого мира отвлекает, и Ольга – в первую очередь.

И что ей было делать с этим открытием, как ей было с этим жить? Она не знала.

Глава 8

«Надо держать себя в руках. Не надо показывать, что я об этом знаю. Сейчас это не он, не Андрей. Это… Ведь со мной было то же самое!»

Конечно, это было единственной настоящей причиной, по которой Ольга не поговорила с мужем в тот же день, когда обнаружила письма от Белоснежки. Все, что происходило с ней самой всего полгода назад, не допускало теперь такого разговора.

Да, она по себе знала, что это безумие может случиться с каждым и его надо просто переждать. Оно пройдет, конечно, пройдет. У нее прошло же, и у него пройдет. Правда, у него все это происходит как-то… странно, но ведь он мужчина, и мужчина в опасном возрасте, конечно, она специально этим не интересовалась, но слышала же, что так бывает со многими, да чуть ли не со всеми мужчинами, не могла не слышать, об этом все так или иначе слышали, если не про гормональную бурю, то хотя бы про беса, который ударяет в ребро одновременно с сединой в бороде, вот и его ударил, но не навсегда же!..

Иногда Ольге казалось, что она мысленно произносит какую-то мантру. Она никогда не была склонна к подобным заклинаниям, но что же делать, если только они позволяли ей теперь держать себя в руках.