Блокпост

Мобильно-штурмовая группа состояла из трех «девяностых» бронетранспортеров с мощными башенными установками. Наверху машин я мог видеть в бинокль отменно экипированных бойцов спецназа. Мрачные, сосредоточенные лица, тревога в глазах, но это понятно – в глубине Аномалья учебных задач не бывает, все только боевые, связанные со смертельным риском.

Колонна двигалась в сторону контрольно-пропускного пункта, но могла свернуть и на патрульную дорогу, в сторону блокпоста. Я не знал, какое задание выполняет эта группа, но мог догадываться. Возможно, ей предстоит зачистить Мокрянку от зомби. Но кто его знает, может, в расход запланировали отправить и нас…

Бронетранспортеры шли со скоростью не меньше, чем тридцать километров в час, для отчужденной местности это достаточно быстрое движение. Но эти машины обладали высокочувствительными детекторами, способными распознавать аномальные зоны на большом расстоянии. Да и бойцы на броне, чтобы в случае опасности могли мгновенно спешиться. Знакомая тактика…

Головной БТР стал притормаживать у перекрестка основной и патрульной дороги, за ним сбавили ход и остальные. Значит, колонна все-таки следует к нам. Но почему башенные установки уже поворачиваются в нашу сторону, как будто берут в прицел? Машины еще не свернули, а пушки уже смотрят на блокпост. И бойцы напряглись, как будто в воздух вот-вот должна взвиться зеленая ракета – сигнал к атаке…

Выпустив из трубы копотный дымок, первый бронетранспортер свернул на патрульную дорогу, вправо, а пушки, прокрутившись вместе с башней, так и остались смотреть на блокпост.

Начала сворачивать вторая машина, когда вдруг с грохотом застучал «Корд», установленный на крыше столовой. Я видел, как трассеры один за другим вонзались в людей, сидевших на броне головного БТР, насквозь прошивая прочнейшие бронежилеты. Еще я видел, как пули чиркнули по башне, оставляя после себя белые пятна.

Крупнокалиберный «Корд» из-за его потрясающе высокой кучности огня в армейском обиходе называют снайперским пулеметом. Это страшное оружие в руках знающего человека. Титаник, может, и не был бойцом экстра-класса, но стрелять он умел. И наглядно это продемонстрировал, точными попаданиями сняв с брони нескольких спецназовцев. Уцелевшие бойцы спрыгнули с машины сами. Скрытые высокой травой, они готовили к бою оружие.

И бронетранспортеры вот-вот окутаются дымом – это сработают на них оружейные системы. Спаренные сто– и тридцатимиллиметровые пушки, пулеметы, автоматические гранатометы в бронированном кожухе, установленные на башне…

Все произошло так стремительно, что на какое-то время мое сознание погрязло в ступоре. Оно отказывалось воспринимать бойцов спецгруппы в образе врагов, но меня спасла рефлекторная сообразительность. Она и подсказала мне, что в первую очередь будет уничтожен Титаник, по глупости своей или по злому намерению открывший огонь на поражение. Еще я понял, что точка на крыше казармы, где находились мы с Якутом и Баяном, недоступна для снарядов. Пушкам не хватало дальности для создания навесной или хотя бы сопряженной траектории, настильная, может, и удастся, но это – меньшая вероятность поражения. Снаряды просто будут пролетать над головой.

Но если в боевых машинах есть снаряды с дистанционным взрывателем, то хорошего мало. Опытный оператор-наводчик легко рассчитает расстояние до нашего пулемета, и тогда нас просто-напросто накроет шрапнельный дождь. А еще имеется автоматический гранатомет «Пламя», его легко можно использовать в режиме миномета. К тому же у спецназовцев есть подствольники, а расстояние позволяет накрыть цель, может, и не гарантированно, но все же нужно поспешить…

Я приказал Якуту и Баяну снять пулемет с треноги, чтобы затем спуститься вниз. А сам по крыше побежал к Титанику, который по-прежнему поливал огнем колонну. Но только я сделал пару шагов, как громыхнули крупнокалиберные пушки, застучали тридцатимиллиметровки, ухнули гранатометы. С оглушительным грохотом в огневой точке взметнулись кусты пламени, вспенился темно-серый, местами черный дым, поднялась цементная пыль, сопровождая поднятые взрывной волной мешки с песком. Увидел я и Титаника. Одна его рука по-прежнему жала на спусковой крючок кувыркнувшегося в воздухе пулемета, а тело с надорванной головой в бесхитростном кульбите рухнуло на землю, прямо под окна столовой. Видел это не только я, но и Малыш, который еще до обстрела успел спуститься вниз по лестнице. Он бросился к мертвому телу, а я повернул обратно, чтобы помочь Якуту и Баяну спустить снятый с крыши пулемет.