Блокпост

Сейчас мне хотелось только одного, чтобы полковник поскорее исчез. Видимо, ему передалось мое настроение, к тому же фарс тяготил и его самого, поэтому он в нескольких словах представил меня и, пожелав нам удачи, отправился в обратный путь. Задачу перед строем он ставить не стал, эта миссия легла на меня. Как я и предполагал, наша ссылка вызвала горькие насмешки, но никак не протест. Мы все чувствовали, что нам никогда не стать своими в мире обычных людей.

Глава 2

Гигантские темно-серые горы, местами покрытые сизым снегом, поднимались к небесному своду от самого горизонта. Это всего лишь исполинские тучи вперемешку с кисельными облаками – явление довольно редкое, но совершенно безопасное: ни дождя не будет, ни грозы. Но мне казалось, что все-таки это какая-то новая аномалия Зоны, созданная для того, чтобы каменными глыбами обрушиться нам на головы. Нервы. Нервное напряжение. Знакомое и даже привычное ощущение, производное от инстинкта самосохранения, без которого на передовой не выжить.

Мы продвигались в глубь Зоны на двух старых бронетранспортерах, причем первый на жесткой сцепке тянул за собой второй. Дорога хорошая, сплошной асфальт, почти без выбоин, но ехали мы медленно, с опаской. Боевой вес «восьмидесятки» – почти четырнадцать тонн, вроде бы много, но мне на своем веку приходилось встречать гравитационный вихрь, способный оторвать от земли танковую роту вместе со всей техникой и личным составом.

А термальная аномалия?.. Уж кому, как не мне, знать, что это такое? И мало не покажется, если въехать в нее на бронетранспортере. Будут потом человечки, запеченные в бронежилетах. А если разместить людей в десантных отсеках, то – жаркое в горшочке… Из всех, кто ехал со мной в бронетранспортере полтора года назад, в живых остался только я один. Уж я-то знал, как это бывает.

Рядовому Гуцулу не пришлось познать прелести «духовки» на своей шкуре. Но что такое гравитационный вихрь, он знал хорошо. Ему, можно сказать, повезло: он угодил в слабенький смерч; парня лишь слегка потрепало, после чего, правда, месяц-другой пришлось отлеживаться на больничной койке. А к нам он попал после встречи с обычной шаровой молнией, которая выжгла кости его черепа и опалила кожу лица. Врачи вернули ему жизнь, но после госпиталя, страшный, как атомная война, парень оказался в нашей солянке. Сейчас он управлял бронетранспортером и напряженно всматривался в дорогу через водительский люк в лобовом бронелисте.

Сама по себе шаровая молния как бы и не аномалия, но в радиусе нескольких километров от места падения метеорита это, в общем-то, привычное для нашей планеты явление чрезвычайно активизировалось. Причем здешние молнии обладали невероятной агрессивностью, прелести которой Гуцулу довелось испытать на собственной шкуре. И еще он уверял, что после случившегося на нюх чувствует и электрические, и термальные, и даже гравитационные аномалии. Я ему верил, но все же следил за приборами…

Полковник Брыль располагал новейшим детектором третьего поколения, способным различать любые, самые незначительные аномалии на расстоянии ста метров и днем и ночью. А нас осчастливили давно устаревшими «Дозорами», с первым, самым низким уровнем детекции. Видимо, там, на внешней стороне периметра, без самой современной техники не обойтись. Как-никак передовая. Там и БТР-90 с малошумными двигателями, всевидящие, приспособленные для ночной охоты в Аномалье. И оружие у солдат на блокпостах лучшее – модернизированные автоматы «АК-9М» с универсальными компьютеризированными прицелами, крупнокалиберные карабины, пулеметы «Корд-РМ» и «Печенег-2» с мощными бронебойно-разрывными пулями, дальнобойные револьверные гранатометы, о приборах ночного видения и говорить не приходится… А здесь, во вражеском тылу, можно обойтись оружием из арсенала древности. Я не спорю, «АКМ» и «ПК» – оружие уникальное и не устаревающее, но на нем не было современных прицелов. Нет и патронов, пули которых способны разорвать в клочья любого монстра…

А экипировка? У солдат на блокпостах я видел высокотехнологичные бронекомбинезоны, которые два года назад полагались только бойцам спецподразделений. Нам же досталась устаревшая защита, тяжеловесная и безнадежная в условиях аномальной активности.

– Командир, зосы! – тронул меня за плечо рядовой Скорняк, сидевший на броне слева от меня, за башней.

Стволом автомата он повел в сторону фермы, имевшей вполне приличный вид. Добротная шиферная крыша, беленые стены, все окна целые; чувствовалось, что люди ушли отсюда совсем недавно.