Блокпост

А ведь я действительно все это время разговаривал с самим собой. И сейчас, и в прошлый раз, когда желал Марицу как женщину. Тогда она стояла у меня за спиной, чтобы я не видел, как молчат ее губы и говорят глаза. Нет, не говорят, а внушают мне вопросы, на которые я сам же искал ответы. Искал, рассуждал… Но так и не согласился с самим собой, что должен убивать своих… Видимо, приближался к этому решению, но так и не дошел…

«Ты уже не человек, – озвученная знакомым женским голосом всплыла у меня в сознании вразумляющая фраза. – Ты ничуть не лучше зосов, за которых вас приняли вертолетчики. Поэтому тебя хотели убить. И тебя, и всех твоих солдат. А сегодня вас тоже собирались убить, для этого к вам и ехал спецназ. Полковник Брыль предал вас окончательно. И вместе с ним вас предали все люди… Но мы спасли вас. Мы и дальше будем заботиться о вас. О вас… У тебя больше нет прошлого, у тебя есть только настоящее. Вечное настоящее. И в этом вечном настоящем у тебя есть друзья. Они же твои подчиненные. Ты должен заботиться о них. Ты должен сохранить им жизнь. Они для тебя люди, а все, кто на Большой земле, – враги. Твои заклятые враги… Враги…»

– Да, враги! – хоть и невменяемо, но все-таки согласился я.

После чего встал на ноги, тряхнул головой, как это делают, чтобы взбодриться.

«Никто не заставляет тебя на них нападать. Но если нападут на вас, ты должен убивать. Должен. Потому что ты обязан защитить свое настоящее…»

– Да, защищаться надо…

Я почувствовал, как в голове у меня зашумело, перед глазами замельтешили огненно-красные звездочки, темнота вдруг всколыхнулась, пошла радужными кругами – так на воде расходятся радиальные волны от упавшего камня. Снова залаяли собаки, в предсмертной агонии крякнул добытый ими селезень, охотничий рожок радостно пропел победу, в углу комнаты вспыхнул красный свет, высветив диван и сидевшую на нем женщину в белом халате и с фоноскопом на груди.

Марица вернулась в образе врача. Коленки сведены вместе, ладони раскрепощенно покоятся на бедрах. Лицо у нее строгое, но вместе с тем спокойное и даже доброе. Взгляд пристальный, менторский, внушающий послушание, без которого невозможно нормальное общение между пациентом и врачом.

– Джером, тебе нужно успокоиться, – сказала она.

Да, это были ее слова. Я видел, как шевелятся ее губы.

– Ты совершенно прав, на блокпост вам возвращаться рано. Туда собирается полковник Брыль с ротой спецназа.

– Откуда такая информация? – спросил я, понимая, что удивляться глупо.

Марица – очень сильная особь, ее возможности практически неограниченны. Если она умеет создавать помехи в радиоэфире, то ей ничего не стоит прослушивать разговоры, которые в нем велись. Можно закодировать информацию, но только не мысль, вложенную в нее, поэтому от Марицы ничего невозможно скрыть. И если она сказала, что на блокпост собирается Брыль, значит, так и есть.

– Не важно. Главное, что так и будет… Вас будут искать, чтобы уничтожить, поэтому Брыль возьмет с собой целую роту. И еще он боится вас, поэтому охранять лично его будет целый взвод… Но вы не бойтесь. Я знаю место, где вы можете спрятаться. Это недалеко. И совершенно безопасно… Это дом отдыха, заодно и отдохнете. Но если вдруг ситуация осложнится, вы должны знать, что мы всегда рядом. И поможем вам справиться с любой напастью…

Марица исчезла вместе с обстановкой комнаты, а я повернул назад.

Глава 16

Мелкий дождь не мог справиться с водонепроницаемой тканью армейских комбинезонов, водяная взвесь беспомощно сбивалась в капли, стекала вниз по рукавам, струилась ручьями между подсумками на разгрузке бронежилета. Но на этом дожде, казалось, душа раскисала, расклеивалась, и в этой сырости хлюпали мутные мысли.

Я невменяемо смотрел на высокое четырехэтажное здание под темной от непогод и времени шиферной крышей. Такое же темно-серое, как ненастный промозглый вечер. На окнах ржавые решетки, железные двери закрыты на косой засов с тяжелым амбарным замком. Клумбы, заросшие травой, у дорожек стоят зеленые туи стройными, но неухоженными рядами. Хозяйственные постройки чуть в стороне, гараж… Вдоль железобетонного забора захламленный парк со сломанными скамейками…

Это и был дом отдыха, о котором говорила Марица. И куда она нас привела… Глядя на мрачное здание, я пытался припомнить, как направлял Чижа, наставлял его, какой дорогой ехать. Тщетно, память забита холодной изморосью дождя. Так иногда бывает, когда едешь на машине, думая о чем-то своем. И правила дорожного движения соблюдаешь, и поворачиваешь, где надо, но все это происходит автоматически… А о чем думал я, когда ехал сюда? Снова с Марицей разговаривал? Кажется, да. Она-то и вывела меня к этому зданию на холме, неподалеку от озера…