Квадраты шахматного города. Научно-фантастический роман

— Это Гарсиа, наш гроссмейстер, — тихо проговорил Энжерс, наклонившись ко мне.

Затем по ступеням сошел и сам Вадос. Он, его супруга и Гарсиа заняли три кресла, которые неизвестно откуда появились на лужайке.

— Теперь мы построимся и будем водить церемониальный хоровод, — сказал Энжерс со вздохом.

Я с удивлением посмотрел на него, но тут все присутствующие стали выстраиваться вереницей, и процессия двинулась против часовой стрелки.

Проходя мимо президента, каждый гость или гостья отвешивали ему поклон. Вадос благосклонно улыбался или в знак особого расположения жестом приглашал приблизиться, чтобы обменяться несколькими словами.

Мужчина в темном костюме, вероятно секретарь, стоявший за спиной президента, время от времени что-то говорил ему на ухо. Я следовал между супругами Энжерс и Сейксас. Президент пригласил меня подойти.

— Очень рад познакомиться с вами, сеньор Хаклют, — сказал он по-английски почти без акцента. — Я уже имел удовольствие видеть вас по телевидению.

— Мне больше повезло, ваше превосходительство. Мне довелось воочию видеть вас и вашу супругу, — я поклонился сеньоре Вадос, — когда вы проезжали по Пласа-дель-Сур.

Жена президента действительно была хороша собой. Но, видимо, не понимала по-английски и никак не прореагировала на мои слова.

— Ну, это не назовешь знакомством, — ответил президент.

— Зато я познакомился с Сьюдад-де-Вадосом, — я был предельно любезен. — И город произвел на меня огромное впечатление.

— Да, вы упомянули об этом в своем интервью, — сказал Вадос, улыбаясь. — Мне всегда, даже десять лет спустя, приятно слышать добрые слова о городе. Это мое детище — с той разницей, что всякий ребенок такой же индивидуалист, как и каждый из нас. А город, город живет для людей. Это лучшее, что может остаться после человека. Но… — тут Вадос тяжело вздохнул, — иногда развитие города, как и развитие ребенка, проходит не совсем так, как хотелось бы. Однако это тема не для сегодняшнего разговора. Не стоит омрачать послеобеденные часы обсуждением профессиональных вопросов. Надеюсь, пребывание в Агуасуле доставит вам удовольствие, сеньор.

Он дал понять, что аудиенция окончена.

— Сеньор президент, — почтительно склонил я голову. — Сеньора, сеньор Гарсиа.

Я сделал шаг назад. Гроссмейстер без особого интереса следил за движением процессии; в ответ на мое обращение лицо Гарсиа осветилось улыбкой, и он, словно мальчик, которого угостили конфетой, с воодушевлением проговорил:

— Благодарю, сеньор, благодарю.

— Вам была оказана большая честь, мистер Хаклют, — услышал я голос, обращенный ко мне.

Я обернулся — передо мной стояла Изабелла Кортес, она опиралась на руку респектабельного господина лет шестидесяти в старомодном пенсне. Я обрадовался встрече. Именно с ней мне хотелось поговорить об использовании подсознательного восприятия.

— Леон, — обратилась сеньора Кортес к своему спутнику, — познакомься, пожалуйста, с сеньором Хаклютом, которого ты недавно видел в моей передаче. Мой муж — профессор кафедры общественных наук университета.

Профессор улыбнулся недоумевающей, но доброй улыбкой и тепло пожал мне руку. Затем он взглянул на жену, будто хотел удостовериться, правильно ли поступил. Она улыбнулась.

— Пожалуйста, не обижайтесь, — объяснила она. — Мой муж знает английский хуже меня.

— Прошу вас, говорите по-испански, — сказал я, поскольку от меня, видимо, этого ждали.

Сеньора Кортес еще раз объяснила мужу, кто я; он снова пожал мне руку и заверил, что весьма рад встрече.

— Мне кажется, у вас здесь не очень много знакомых? — осведомилась она.

Я согласно кивнул.

— Тогда давайте вместе пройдем к столу, и я покажу вам наиболее известных гостей. Кстати, еще раз благодарю вас за выступление по телевидению.

— Буду весьма признателен, — сдержанно ответил я.

Мы говорили по-испански, чтобы профессор мог участвовать в беседе. Подошел официант с подносом, на котором стояли напитки, и профессор, улыбаясь, поднял бокал.

— За успешное завершение вашей трудной задачи, — провозгласил он.

— Спасибо, — с чувством сказал я. — С удовольствием выпью за это.

Мы поставили бокалы, и сеньора Кортес, придвинувшись ко мне, начала называть присутствующих.

— Вон там, видите? — К моему облегчению она снова перешла на английский. — Впереди — генерал Молинас. Он… о… я не знаю, как это по-английски… Он командует всеми вооруженными силами.