Когда ей исполнится двадцать пять, Ксения Сан-Данато унаследует все...
Гадалка предсказала Александре Томински, простой девчонке, предки...
«Это всего-навсего дурной сон», – уговаривала себя Маргарет, боясь открыть глаза, потому что знала – если приоткрыть веки, кошмар станет реальностью, и ее дети действительно погибли. Поэтому она затеяла игру – будет лежать, зажмурившись, пока не почувствует прикосновение ручонки Джейми и не услышит:
– Все в порядке, мама. Мы здесь. С нами ничего не случилось.
Она не вставала вот уже три дня, никого не желала видеть и отказывалась разговаривать. Доктор Тиджер приходил и уходил, но Маргарет ничего не замечала… Ночью, лежа без сна, она вдруг услыхала в комнате сына странный грохот, будто упало что-то тяжелое. Открыла глаза и прислушалась. Какой-то шум. Маленький Джейми вернулся.
Вскочив с кровати, Маргарет побежала по коридору. Через закрытую дверь доносились странные звуки, похожие на стоны раненого животного. С бешено бьющимся сердцем Маргарет переступила порог.
На полу, скорчившись, лежал муж: лицо перекосилось, один глаз был закрыт, другой вылез из орбиты и бессмысленно уставился на нее. Он пытался сказать что-то, но с губ срывались только невнятные крики.
– О Джейми… Джейми, – прошептала она.
– Боюсь, плохи дела, – покачал головой доктор Тиджер. -У вашего мужа, миссис Мак-Грегор, сильнейший удар. Пятьдесят шансов из ста за то, что он выживет, но даже в этом случае никогда уже не сможет вести обычную жизнь. Останется парализованным до конца дней своих. Я распоряжусь, чтобы мистера Мак-Грегора поместили в закрытый санаторий, где за ним будет соответствующий уход.
– Нет.
Доктор удивленно взглянул на Маргарет:
– Нет? Что…
– Никаких больниц. Мой муж останется со мной. Подумав немного, доктор кивнул:
– Хорошо. Вам понадобится сиделка. Я вызову.
– Не нужно никаких сиделок. Я сама позабочусь о Джейми. Доктор Тиджер покачал головой:
– Это вряд ли возможно, миссис Мак-Грегор. Вы даже не представляете, на что идете! Ваш муж никогда не сможет ни встать, ни заговорить, не станет нормальным человеком, пока жив.
– Я позабочусь о нем, – повторила Маргарет. Теперь Джейми наконец после стольких лет по-настоящему принадлежал ей.
Глава 11
Джейми Мак-Грегор прожил еще ровно год с того дня, когда его нашли лежащим на полу в спальне сына, и эти дни были самыми счастливыми в жизни Маргарет. Муж был совершенно беспомощен, не мог двинуть ни рукой, ни ногой, не ворочал языком. Маргарет трогательно ухаживала за ним, следила, чтобы Джейми ни в чем не нуждался. Днем она усаживала его в инвалидное кресло и, не переставая вязать мужу свитеры и пледы, беседовала о всех домашних делах и заботах, обсудить которые у того раньше никогда не было времени, рассказывала, как выросла маленькая Кент и какой красавицей стала.
Вечером Маргарет, поднимая высохшего, похожего на скелет мужа, несла его в свою спальню и осторожно укладывала на постель. Сама ложилась рядом и продолжала говорить, пока не засыпала.
Дэвид Блэкуэлл управлял «Крюгер-Брент Лимитед» и время от времени появлялся в доме с бумагами, которые Маргарет было необходимо подписать. Каждый раз он с болью видел, как постепенно угасает человек, которому был всем обязан в жизни.
– Ты сделал хороший выбор, Джейми, – сказала мужу Маргарет. – Дэвид – прекрасный человек. Отложив вязание, она улыбнулась:
– Немного напоминает тебя. Конечно, не так умен, как ты, дорогой, но ведь подобного тебе нет и не будет больше никогда. Ты был так красив, Джейми, такой добрый и сильный. И не боялся мечтать. И вот теперь все твои мечты осуществились. Компания растет с каждым днем.
Она снова взяла спицы.
– Малышка Кейт начала говорить. Клянусь, она сегодня утром сказала «мама».
Джейми неподвижно сидел в кресле; один глаз, не мигая, уставился в пространство.
– У нее твои глаза и рот. Вот увидишь, какой вырастет красавицей…
На следующее утро, когда Маргарет проснулась, Джейми Мак-Грегор был мертв.
Обняв холодное тело, она прижалась к мужу:
– Отдохни, дорогой, отдохни. Я всегда так любила тебя, Джейми. Надеюсь, ты знаешь это. Прощай, любовь моя…
Теперь она осталась совсем одна. Муж и сын покинули ее. Единственным утешением была маленькая дочка.
Маргарет вошла в детскую и встала над мирно спящей в колыбельке Кейт. Кэтрин. Кейт… Греческое слово, означавшая «ясная» или «чистая». Имя это давали святым, монахиням или королевам.
– Кем же ты будешь, Кейт? – спросила Маргарет вслух.
Для Южной Африки это время было периодом расцвета, но политическое напряжение все росло. Всплыли старые разногласия между бурами и англичанами за право владения Трансваалем, и двенадцатого октября 1899 года, в день, когда Кейт исполнилось семь, Англия объявила войну бурам, а еще трое суток спустя штат Орендж Фри превратился в арену военных действий. Дэвид пытался убедить Маргарет забрать Кейт и уехать из Южной Африки, но та наотрез отказалась: