Ты боишься темноты?

— Да, Таннер, — покорно повторил Эндрю. — Шесть часов. Три раза. Я все сделаю.

— Вот и молодец. Жди моего приезда. Я скоро вернусь.

Таннер и Полин пошли к выходу. Эндрю, приоткрыв рот, изумленно смотрел им вслед.

— Вы не берете меня с собой?

— Нет. Останешься здесь. И помни: шесть часов, три раза.

— Запомню.

— А что, если он не запомнит? — спросила Полин, выходя во двор.

— А вот это не важно, — засмеялся Таннер. — Реле сработает автоматически. Ровно в шесть. Я только хотел убедиться, что он будет там, когда все произойдет.

Глава 45

День для полета выдался идеальным. «Боинг-757», принадлежавший «Кингсли интернэшнл груп», набирал скорость над Тихим океаном под лазурно-голубым небом.

— Дорогой, какая жалость, что люди никогда не узнают о твоей гениальности. Второго такого, как ты, просто на свете быть не может, — шепнула Полин.

— Лучше пусть не знают, иначе неприятностей не оберешься.

— Ерунда! — отмахнулась Полин. — Мы можем купить целую страну и провозгласить себя правителями. Тогда нас и пальцем никто не посмеет тронуть.

Таннер засмеялся. Полин погладила его по руке:

— Знаешь, я захотела тебя, как только увидела впервые. Ты был неотразим.

— Не может быть! Почему же ты мне дерзила? Говорила гадости?

— И эта тактика сработала, верно? Ты решил снова встретиться со мной. Проучить как следует.

Последовал долгий чувственный поцелуй. Где-то вдалеке сверкнула молния.

— Тебе понравится Тамоа, — заверил Таннер. — Проведем там неделю-другую, отдохнем, а потом пустимся в кругосветное путешествие. Наверстаем все те годы, когда мы не имели права открыто быть вместе.

— Наверстаем, — согласилась Полин, лукаво улыбаясь.

— Но каждые месяц-два будем возвращаться на Тамоа и включать «Приму». Если хочешь, станем вдвоем выбирать следующую мишень.

— Мы могли бы наслать ураган на Англию, но, боюсь, его не заметят, — усмехнулась Полин.

— У нас есть из чего выбирать, — вторил Таннер. — Целый мир.

— Принести вам что-нибудь, мистер Кингсли? — почтительно спросил подошедший стюард.

— Не стоит. У нас все есть, — отказался Таннер, отчетливо понимая, что это правда. У него есть все, что только можно пожелать.

На этот раз молния сверкнула уже за окном.

— Надеюсь, мы не попадем в грозу, — поежилась Полин. — Ненавижу… ненавижу летать в плохую погоду.

— Не волнуйся, дорогая, — ободрил Таннер. — На небе ни облачка.

И улыбнулся, что-то вспомнив.

— Кому-кому, а нам волноваться насчет погоды не приходится. Мы сами ею управляем. — Он взглянул на часы. — Кстати, «Прима» взорвалась час назад…

В окна ударили дождевые капли. Таннер не успел закончить фразу, как небо резко потемнело. Голос вновь подошедшего стюарда заглушили громовые раскаты. Огромный самолет затрясло, как в лихорадке.

Таннер, с недоумением пожав плечами, приник к окну. Дождь полил еще сильнее.

— Взгляни только… — начал Таннер и, что-то сообразив, воскликнул: — «Прима»! Это «Прима»! — Глаза его блестели торжеством. — «Прима» еще жива. Мы можем…

И в этот момент страшный ураган обрушился на них. Самолет швыряло, как щепку в бушующем море. Полин истерически закричала.

Таннер не ошибся. «Прима» действительно была невредима. Только сейчас компьютером управлял Эндрю Кингсли. Он сидел за клавиатурой, и с каждым новым движением его пальцы становились проворнее, а мозги — активнее. Наблюдая за целью на экране, он видел, как мечется светлая точка, одолеваемая ураганным ветром скоростью триста миль в час. Подождав немного, Эндрю нажал очередную клавишу.

А в это время во всех отделениях Национальной службы погоды от Анкориджа, штат Аляска, до Майами, штат Флорида, синоптики ошарашенно уставились в экраны компьютеров. Происходящее казалось невероятным, невозможным. И все же там, в небесах, творилось невероятное и невозможное.

Время от времени Эндрю поглядывал на часы. Хорошо, что он еще может сделать единственное, что в его силах. Очистить мир от опасного негодяя. Сделать эту землю чуточку лучше.

Он осторожно повел созданный им торнадо вверх… вверх… еще выше… к самолету…

Таннер прильнул к окну гибнущего самолета. Он первым услышал нечто вроде рева приближавшегося товарного поезда, перекрывшего даже вой бури. Лицо Таннера вспыхнуло от счастья. Он, казалось, не понимал, что конец близок, и дрожал от волнения, наблюдая, как гигантский вихрь несется к самолету. Окаменевшей от ужаса Полин почудилось, что Таннер испытывает нечто вроде экстаза.