Брат, мсти за любовь!

Телки очень красивые. Поэтому деляга отвалил за них жирный куш — по тридцать тысяч долларов за каждую. Чистая прибыль — около ста тысяч долларов. Отлично.

У Кубометра появились первые заказы. Будут и еще. Спрос на русских девушек достаточно высок. Он сделает миллионы на этих дурочках, которые из кожи вон лезут, чтобы стать знаменитыми. Будут они знаменитыми. Кто знаменитой порноактрисой станет, кто знаменитой шлюхой в тайном борделе, а кого-то скушает на завтрак какой-нибудь знаменитый каннибал из Африки…

Скоро за бугор отправится еще одна партия девчонок. Пока небольшая — человек десять-пятнадцать. И туда должны попасть самые лучшие. Самые достойные… Кубометр не смог сдержать подлой улыбки.

Сегодня ночью он спал с одной такой достойной. Очень качественно номер отработала. Такие фортеля выписывала. И очень обрадовалась, когда Кубометр занес ее в свой список. И дальше будет радоваться…

В кабинете появился Таракан. За ним следом вполз Француз. Морда побитая, еле идет. И глаза виновато в сторону отводит.

— Почему не начинаем? — спросил Кубометр.

— Да тут это, помешали, — ответил Таракан.

— Кто?

— А ты у этого вот спроси… — показал он на Француза.

— Ну?.. — посмотрел на него Кубометр.

— Да это, короче, — переминаясь с ноги на ногу, начал Француз, — я к этим, к лохам нашим пришел. Давайте, говорю, народ веселить идите. А там пацанчик какой-то. Вроде как в одном институте с лохами нашими учился…

— Короче…

— Ну, короче, выстебываться он не по теме начал…

— И натрескал Французу по ушам, — усмехнулся Таракан. — Натрескал да по пожарной лестнице слинял…

— Кто такой конкретно?

— Да сейчас это, Купец с лохами разбирается…

— Потом разберется. Пусть эти клоуны телок веселить идут.

— Понял.

Таракан и Француз исчезли.

Скоро в диско-зале появились лохи. Мины кислые, в глазах страх. На сцене уже два диск-жокея из их команды. Сейчас вчетвером они возьмутся за девок. Расфасуют их, озадачат, заставят вышагивать по кругу в мини-бикини. А Кубометр всего лишь зритель. Он выберет лучших. А лучшую из лучших прикажет привести к нему.

Девчонок «разводят» лохи. Здесь, в этом клубе, его владельцы и персонал. За границу отправляют турагенты. Если вдруг какой переполох, вся вина ляжет на них. А Кубометр останется как бы ни при чем. Именно поэтому бойцы — элита его организации — не светятся перед девчонками. И только один Кубометр на острие событий. В тот момент, когда какая-нибудь девка крутится на острие его кукана…

Но бояться ему нечего. Он так хорошо удовлетворяет этих телок, что они ни за что на свете не покажут ментам на него пальцем…

Он, кстати, ради этих девчонок жертвует собой. Теперь на нем вместо кожаной куртки малиновый пиджак за две штуки баксов. Девки обожают малиновые пиджаки…

Все хорошо у Кубометра. И инцидент с Французом не испортил ему настроения. Но на всякий случай урода, который поднял руку на него, нужно найти. И примерно наказать. А как же иначе? Никому не позволено безнаказанно обижать его людей…

* * *

Никита не собирался прятаться от Ленчика и его псов. Если он им нужен, то вот он, здесь, в клубе.

Он пришел сюда вечерней порой. В то время, когда вход был открыт для всех. Проходи, только платить не забывай…

На входе в клуб стояли вышибалы. Грозные, хмурые. Но это вовсе не те крепыши, которые не пускали Никиту сегодня днем. Тех уродов нигде не наблюдалось. В холле, в другой его половине, работал бар. Из диско-зала доносилась разухабистая музыка. В ресторане играло какое-то трио — музыка мягкая, степенная.

В основном в клубе веселилась «золотая молодежь». Стильно прикинутые девочки и мальчики. Среди них наблюдалось обилие важных господчиков в цветных пиджаках и с сотовыми телефонами. И братки здесь присутствовали — куда же без них.

Народу хватало. Все столики в ресторане и в барах были заняты. Диско-зал не пустовал. А Леонида хрен Ивановича с его уродами нигде не наблюдалось.

Никита нашел себе место в холле, возле стойки бара. Но не успел он выпить баночку пива, как его плеча кто-то коснулся. Он обернулся с напускной небрежностью. Но внутри его все было напряжено.

Перед ним стоял Антон. Лица на нем нет.

— Слушай, брат, ты чего такой бледный? — спросил Никита.

— Да тебя вот увидел…

— Ты что, думаешь, я уже привидение?