Брат, мсти за любовь!

Это Инна притащила ее в «Омегу».

На улице случайно встретились. Мила на спортивном «Ягуаре», Инна на «Опеле» — обе крутые, навороченные, и надо же, в одной арке между домами съехались, только каждая первой быть хотела. Едва бока машинами не стерли — вовремя остановились. И чуть с кулаками одна на другую не бросились. Хорошо, успели узнать друг друга. И не драться стали, а обниматься. А потом в ресторан этот попали. Встречу отметить.

— Ну и как тебе здесь? — с улыбкой спросила Инна.

Прикинута она неплохо. Пиджачок под Армани, водолазочка модная, а брюки кожаные — просто класс. Далеко не всем они идут, а на ней в самый раз, будто родилась в них. Сережки у нее очень даже ничего — бриллиантовые капельки в золотой оправе… А в школе она, помнится, обыкновенным джинсам и тонюсенькому серебряному колечку радовалась.

— А что, должно нравиться? — небрежно спросила Мила.

— Ну, не знаю, — немного смутилась Инна. И гордо: — Мой ресторан, моя собственность…

Ах вот оно что!

— Никогда бы не сказала…

— Почему? — Инна обиженно надула губы. — Думаешь, я дешевка какая-то?..

— Да нет, что ты, — поторопилась исправить оплошность Мила. — Ты не так поняла. Просто я подумала, что ты хозяйка этого ресторана, а ведешь себя как гостья…

Владельцы заведений подобного ранга, как правило, еще и управляют ими, на их плечах вся ответственность за организацию работы. А Инна здесь будто посторонняя.

— Вот ты о чем, — успокоилась подруга. — Так у меня не один такой ресторан. У меня их три. И в каждом свой директор…

Обиду сменило самодовольство. Инна чуть не лопалась от важности… А что, она имеет полное право гордиться собой. Пусть и не большой ресторан, но если он всего лишь один из трех, то это по-настоящему круто.

— И как же ты раскрутилась?

Мила не завидовала подруге, она была рада за нее.

— Да очень просто. Главное — первоначальный капитал…

Ну, это Мила знала и без нее. Только первоначальный капитал на дороге не валяется.

— Помнишь, как мы с тобой богатыми мечтали стать? — унеслась в прошлое Инна.

— Мечтали и стали…

— Ага… А ты чем занимаешься? Ты вроде фотомоделью хотела быть…

— И была. А потом замуж вышла.

— Муж, наверное, миллионер.

— Что-то в этом роде…

— Так я и поняла… Ты себе цену знаешь… А я за одним уродом замужем была. За своим собственным сутенером…

— О чем ты?..

— Да все о том же. Ты вот после школы фотомоделью стала, а я проституткой… Ага, проституткой… Но ты не думай, не дешевкой какой-то. Двести баксов за ночь брала… Только почти все Костик забирал… Сволочь он. Но я его все равно любила. А вот брат мой его невзлюбил…

— Игнат?

— Ты еще помнишь…

— Так он же вроде сидит…

— Полтора года уже как отсидел… Он же у меня крутой. Вышел на волю и сразу в дело с головой. Пацанов под себя крепких подмял, главарем банды стал. Тут такие разборы были, то одного грохнут, то другого. А в итоге Игнат теперь самый крутой в нашем районе… Это ведь он мне помог с ресторанами. Как узнал, что я на панели на хлеб себе зарабатываю, так взбесился, чуть меня не придушил. Но я-то ладно, уцелела, а вот Костику не повезло. Игнат из него котлету сделал, на инвалидность перевел. И все деньги, которые у него были, забрал. А это почти полета штук баксов — ведь на него не одна я вкалывала… Короче, все эти бабки мне как его бывшей жене достались. На них и раскрутилась… Ну и брат свои деньги вкладывает…

Наверняка «черный нал» через рестораны сестры отмывает. Только вслух Мила об этом не сказала. Ее дело сторона.

— Да, веселая у тебя жизнь. Сама себе хозяйка… А за меня муж все решает.

— Скукота! — нарочно зевнула Инна. — Не обижает хоть?

— Да нет. Каждую пылинку с меня сдувает.

— Сколько ему?

— Да уже под сорок.

— Симпатичный?

— Да уж, природа не обидела…

Веня у нее не просто симпатяга, он настоящий красавец. Высокий брюнет с внешностью Алена Делона. Только один в нем недостаток, для Милы весьма существенный. Мягкотелый он какой-то. Все хорошо: и добрый он, и заботливый, и воспитание аристократическое. Но нет в его взгляде той мужской силы, которая вызывает в ней благоговейный трепет, нет в его обаянии той крепости, которая валит с ног. Да, она любит его, не устает восхищаться им, но постель не приносит ей полного удовлетворения. Она тайно желает сильного, грубого мужчину, чья дикая первобытная сила сводила бы ее с ума…