Площадь павших борцов

— Внимание! Это говорю я, фельдмаршал Фридрих Паулюс, которого в Германии объявили мертвым…

13. А теперь можно танцевать

Коричневая чума расползалась по миру — как злокачественный лишай. В марте немецкие войска уже хозяйничали в Болгарии, Антонеску расквартировал в Румынии 20 германских дивизий, в Финляндии немцы вели себя как дома; маршал Маннергейм даже отменил в стране «сухой закон» — ради приятных союзников, желающих выпить и закусить копченой салакой. Гитлер направил армию в Грецию, дабы выручить разбитого там эллинами Бенито Муссолини. Паулюс в это время горячо одобрял нападение на Югославию, связывая его (хотя бы теоретически) с предстоящим вторжением в пределы России. «Нашими целями в данном случае, — писал он, — было прежде всего иметь свободным свое правое плечо, когда мы нападем на Россию…»

Гитлер распорядился выделить дивизии для дуче в Албании:

— Без нас ему даже с янычарами не справиться…

Наверное, в Москве уже обратили внимание, что штабы армий Теодора фон Бока и Ганса Гюнтера фон Клюге разместились в Познани и Варшаве; пока эти фельдмаршалы держали войска подальше от рубежей СССР, чтобы Москва не слишком-то волновалась. В это же время, громыхая газами мощных выхлопов, включив боевые прожекторы, танки Роммеля, высадившиеся с кораблей в Триполитании, уже рвали железными траками полосы верблюжьих колючек, танки величаво удалялись в пустыни Киренаики. Немецкая агентура подняла восстание в Сирии, возникли волнения в сопредельном Ираке, — и это понятно, ибо Гитлер, как и Наполеон, объявил себя большим другом и защитником мусульманского мира…

Немецкие агенты уже давно проникли в Крым, где вели среди татар умелую пропаганду, взвинчивая мусульманский фанатизм. «Германский эффенди Адольф, — говорили они татарам, — родился с зеленой каймой вокруг живота», что является несомненным признаком мусульманской святости…

Был февраль 1941 года, когда Паулюс застал Гальдера в гордом одиночестве. На столе начальника генштаба валялся «Милитервиссеншафтлихе рундшау» — главный печатный орган ОКХ.

— Читали? — спросил Гальдер, с линзой в руках чуть ли не животом ползая по огромной карте. — Информация Кёстринга о переменах в Москве подтвердилась. Сталин сделал умного Шапошникова заместителем Тимошенко, а начальником в генштабе выдвинул какого-то вундеркинда по фамилии Жуков… Случайно, не того, что был при Халхин-Голе?

Пришлось потревожить полковника Адольфа Хойзингера, большого знатока Красной Армии, который и доложил:

— Жуков. Георгий. Отца звали Константином. Пошел наверх. Он резок. Порою нетерпим. Имеет дочь. Пожалуй, первым он применил массированный танковый удар на рубежах Монголии, с чего и началось его выдвижение. В отличие от Шапошникова, который вел себя со Сталиным независимо, Жуков, только что появясь в Генштабе, вряд ли проявит себя в полной мере.

— Все? — спросил Гальдер, отбросив линзу.

— Пока все. Будущее покажет, кто такой этот Жуков…

Отпустив Хойзингера, Гальдер жаловался Паулюсу;

— Уже не хватает пробок, чтобы заткнуть все дырки в нашей разбухающей бочке. Видите, сколько фронтов сразу… тут сам дьявол ногу сломает! Кому что дать, у кого что отнять. Отныне нам, Паулюс, ничего не остается, как перенести сроки нападения на Россию… Может, оно и лучше? Дороги подсохнут…

27 марта 1941 года Паулюс был приглашен на «большой ковер» в рейхсканцелярию. В центре огромного зала состоялась нервная беседа Гитлера с Йодлем и Кейтелем. ОКВ было взволновано. Гитлер с пафосом рассуждал, что от перенесения сроков на июнь планы войны с Россией не пострадают.

— Да, Югославия нас задержит, — признал он, — сербы очень воинственны. Надо сразу же натравливать на них усташей-хорватов Анте Павелича. Труднее всего справиться с авторитетом России на Балканах, который она приобрела в борьбе за свободу славян… Успокойте Браухича: двух летних месяцев вполне достаточно для полного сокрушения России… Паулюс, где вы? Подойдите ближе. Вам предстоит слетать в Будапешт и нажать на мадьяр, чтобы их гонведы помогли нашей пехоте в Югославии… Йодль, не хватит ли шептаться с Кейтелем? Я все слышу. Заверяю вас, что никакой зимней кампании в России не будет. Все решится в летний период, и только мухи с комарами станут помехой нашим гренадерам…

— Как бы мы ни секретничали, — напомнил Йодль, — но апрель станет конечным месяцем, когда произойдет неизбежная утечка информации… Русские наверняка все уже знают!