Все страсти мегаполиса

– Работа у меня в основном рутинная, – пожал плечами Петя. – И в судах мне выступать почти не приходится. К счастью.

– А что же вы делаете? – удивилась Соня. – Я думала, адвокаты всегда в судах выступают. Или в тюрьмы к своим клиентам ходят.

– Я работаю в нефтяной корпорации, – объяснил Петя. – Все мои клиенты на свободе. Так, улаживаю кое-какие их проблемы. Пока, к счастью, несущественные. Соня, – вдруг, без всякого перехода, сказал он, – и все-таки мне было бы приятно, если бы вы задержались в Москве. И у нас было бы время узнать друг друга получше.

Вот это да! Конечно, Соня сразу поняла, что понравилась господину адвокату. Но она была уверена, что он будет ходить вокруг да около, смущаться, теряться, пыхтеть – в общем, вести себя как всякий неопытный в общении с женщинами мужчина, каковым он, по ее наблюдению, являлся. А он, пожалуйста, обошелся без обиняков.

Это Соне понравилось. Или, может, она и сама подсознательно искала зацепку, которая позволила бы ей задержаться в Москве?

Как бы там ни было, но она сказала, мило улыбнувшись:

– Петя, вы мертвого уговорите. У меня даже аппетит разыгрался. Где вы предлагали пообедать, в «Корице»?

Петино лицо просияло той наивной открытостью, которой пять минут назад, когда он говорил, что не собирался предлагать Соне работу, в нем невозможно было и предположить.

– Можно в «Корице», – радостно улыбнулся он. – Это рядом. Но можно и где вы захотите. Машина у меня во дворе, я через пять минут подъеду.

– Не надо машину, – отказалась Соня. – Давайте лучше прогуляемся. Погода хорошая. И ваш Сивцев Вражек мне очень даже нравится.

Глава 9

Сначала она хотела устроиться в парикмахерскую. Но потом все-таки вернулась на «ТиВиСтар» и нанялась в очередную массовку. Только потому, что ей показалось верхом идиотизма работать парикмахершей в Москве. То есть это можно было бы делать, конечно. Но лишь в том случае, если бы у нее была какая-нибудь великая цель, для осуществления которой требовался бы любой побочный заработок. А какая у нее была теперь в Москве цель? Никакой. Невозможно же было считать целью встречи с Петей Дурново.

А встречались они почти каждый день. Соня с удивлением вспоминала теперь рассказы подружек, той же Лорки, например, о непредсказуемости мужского поведения.

– Они как марсиане, честное слово! – горячо уверяла Лоретта в те времена, когда ее не настигла еще великая любовь к стареющему гуляке и она влюблялась в кого бог пошлет, в основном в неженатых ровесников. – Вот, например, провели вы вместе незабываемый день. Потом волшебную ночь, – не обращая внимания на то, что Соня морщится от подобных выражений, объясняла Лорка. – Утром простились нежным поцелуем. Ты, конечно, ждешь, что он, как только до работы доедет, сразу начнет тебе названивать, о любви говорить. А он на неделю исчезает. На не-де-лю! Ты рыдаешь, теряешься в догадках: что было не так? А он через неделю звонит как ни в чем не бывало и еще удивляется: почему ты плачешь, любимая? На работе был завал, закрутился. Мы же договорились, что обязательно созвонимся – вот, звоню. И все они так. Скажешь, не марсиане?

Никаких соображений о происхождении мужчин у Сони тогда не было, приходилось верить Лорке. Но поведение Пети Дурново марсианским назвать было невозможно. Во всяком случае, не было дня, в который Петя забыл бы ей позвонить, и на жесткий рабочий график он ни разу не сослался.

Встречались они обычно после Сониной работы: ее съемочный день имел менее определенное окончание, чем рабочий день нефтяной корпорации, и Пете приходилось ждать. На студию господин адвокат не заезжал, но это было и понятно: добираться на машине хоть из дому, с Сивцева Вражка, хоть с Юго-Запада, где он работал, на восток Москвы, где находилась студия, значило терять часа четыре на одну только дорогу. Петя был рационален во всем, что делал, да и у Сони за все время общения с ним ни разу не возникло ощущения, что она теряет голову. Правда, у нее такого ощущения не возникало вообще никогда, так что и в этом смысле Петя легко слился с обычной ее жизнью.

Да, он вот именно слился с Сониной жизнью, влился в ее жизнь так естественно, словно присутствовал в ней всегда. Соня даже не сразу это заметила, а когда заметила, то сначала удивилась, а потом восприняла как данность.

И все-таки ей было непонятно собственное отношение к Пете. С одной стороны, она никогда не скучала, когда его не видела, и даже о нем не вспоминала, а с другой, ей было интересно с ним встречаться. Относится ли он к ней точно так же или в его отношении присутствует что-то другое, Соня не понимала. Он был вежлив и даже, можно сказать, внимателен, всегда спрашивал, как прошел ее день, и не просто спрашивал, а выслушивал ответ на свой вопрос. Это чего-то да стоило: общаясь с актерами, хоть с тем же Вадиком из Щуки, Соня давно поняла, что большинство людей интересуются только собственными делами. Возможно, Петя не относился к большинству. А возможно, так проявлялась его привычная вежливость. Как бы там ни было, Соне это нравилось.