Грязные игры

Ее избили до полусмерти. Грифф не мог видеть ее всю, но открытые участки кожи были в синяках и ссадинах. Если все остальное выглядит так же, как ее лицо, то ей еще повезло остаться в живых. Ей наложили несколько швов. Волосы пропитались кровью и прилипли к голове. Ее лицо так опухло, что он ни за что не узнал бы ее.

— У нее сломана челюсть, — прошептал Дуайт. — Утром ей сделали операцию и скрепили обломки проволокой. Ночью боль не мог снять никакой морфий.

Грифф опустил голову и сделал несколько глубоких вдохов. Когда он снова поднял голову, его голос был абсолютно спокоен.

— Кто был ее следующим клиентом? После меня. Она выставила меня, чтобы подготовиться к его приходу. Вы знаете его имя? — Он резко повернулся к Дуайту, и выражение его лица заставило соседа в страхе отпрянуть. — Вы знаете его имя? — тихо повторил он.

От кровати Марши донесся стон. Грифф двумя прыжками преодолел разделявшее их расстояние. Стараясь не задеть иглу капельницы, прикрепленную к руке Марши, он взял ее ладонь.

— Эй, привет, — тихо сказал он.

Оба глаза Марши заплыли, но ей удалось открыть один из них. Красивая зеленая радужка плавала в ярко-красном озере. Из-за сломанной челюсти Марша не могла говорить, и из ее горла вырвался всхлип.

— Ш-ш, — он наклонился и поцеловал ее в лоб, едва коснувшись губами, чтобы не причинить боль. — Лекарства сделают свое дело. Отдыхай. — Он еще раз поцеловал ее, затем выпрямился и повернулся к Дуайту, который стоял в изголовье кровати и тихо шмыгал носом. — Вы вызвали полицию?

Дуайт покачал головой.

— Какого черта?

— Она не могла говорить из-за сломанной челюсти, но впала в истерику, когда я сказал, что позвоню в полицию. Я подумал… — Он оглянулся, как будто проверяя, что никто не подслушивает. — Что из-за своей профессии она не хочет вмешивать сюда полицию.

— Но вы позвонили в «Скорую».

— Сразу же. Они приехали через несколько минут.

— И как вы объяснили ее состояние?

— У меня в квартире есть винтовая лестница. Я сказал, что она поднималась в туалетную комнату и упала с самого верха.

— И они поверили?

— Вероятно, нет. Но вызов полиции они оставили персоналу отделения «Скорой помощи». Полицейский тоже не поверил истории с лестницей и хотел, чтобы Марша написала имя того, кто на нее напал. Она отказалась.

Марша слабо сжала руку Гриффа. Он вновь наклонился к ней и осторожно поправил подушку, по которой разметалась прядь волос.

— Кто это был, Марша? С кем ты встречалась после меня?

Она с трудом покачала головой и вновь сжала его руку: она хотела, чтобы он наклонился ниже и мог расслышать ее голос. Он так и сделал, почти прижав ухо к ее губам.

Услышав единственное слово, которое она произнесла, Грифф резко поднял голову и посмотрел в глаз Марши, который она могла открыть. Она сомкнула веки на несколько секунд, давая понять, что он правильно понял ее.

— Значит, дело во мне!

Она кивнула.

Гриффа накрыла волна ярости. Вены на его виске раздулись и пульсировали. Но голос звучал на удивление спокойно.

— Он покойник, — Грифф произнес это утвердительным тоном, как будто констатируя свершившийся факт, чтобы у нее не оставалось в этом никаких сомнений. — Стэнли Родарт покойник.

Теперь он понял, почему она отказывалась звать полицию. Родарт дал ей понять, что, если она обвинит его в нападении, наказание будет еще ужаснее, чем это избиение.

Но больнее всего было сознавать, что единственная причина, по которой Родарт мучил Маршу, — это Грифф. Ну что ж, он добился своей цели, Грифф прочел послание, и оно было четким и ясным. Родарт с ним еще не закончил.

Ладно, подонок, подумал Гриф, я тоже с тобой только начал.

— Я заставлю его заплатить за это, — шепотом пообещал он Марше. — Клянусь.

Она сжала его руку. Он снова наклонился к ее губам. Из ее горла вырвались булькающие звуки, но Грифф разобрал ее предупреждение:

— Остерегайся его.

9

Звонок раздался в понедельник утром, когда он уже проснулся, но еще не встал с постели. Перевернувшись, он сонно потянулся за своим новым сотовым телефоном, лежавшим на ночном столике.

— Алло?

— Мистер Буркетт?

Сон как рукой сняло.

— Да. Слушаю.

— Сегодня в час дня вам удобно? — Она не назвала себя. В этом не было необходимости.

— В час дня? — Как будто ему нужно было подумать. Как будто это могло чему-то помешать. Как будто у него были другие дела. — Да, удобно.