На кону – жизнь

– А Виктора в самом деле завтра выпустят? – спросила Ирина.

– Можете не сомневаться…

На следующий день был суд. Виктор Сергеевич убедительно объяснил происхождение патрона. Дескать, нашел его на улице и принес домой, чтобы на следующий день сдать его в милицию. Но судья не стал отпускать его под подписку о невыезде. Он оправдал его подчистую. Дело было закрыто за отсутствием состава преступления.

А следствие продолжалось.

Глава 9

Яша Кумавлев умер в больнице. Теперь Иван Вершинин обвинялся в убийстве. И светил ему солидный срок.

– Я знал, что так и будет, – сокрушенно вздохнул он.

Допрашивал его Патокин. Кирилл просто присутствовал. Но это не мешало ему наблюдать за подследственным. Переживает парень, раскаивается. Взгляд его потух. Но затем разгорелся с новой силой. Только блеск в глазах явно нездоровый.

– Я же чистосердечно признался, что ударил его бутылкой по голове? – спросил он. – Скажите, на суде мне это зачтется?

– Зачтется, – кивнул Патокин.

– А если я чистосердечно признаюсь в убийстве журналиста Норильцева? – ошарашил его Виктор.

– Но ты же его не убивал!

– Кто вам такое сказал?.. Убивал! Это я убил Норильцева. Из-за Нины!

Вот так поворот…

– А пистолет где взял?

– Да был у меня «ствол». Я его случайно нашел…

– Быть такого не может.

– Ну как это не может, если может… И глушитель я сам сделал. В автомастерской…

– Да? И как ты убил Норильцева? Как же все происходило?

– Да очень просто… Это, я его из окна увидел. Гляжу, он через двор идет. Ну, думаю, в магазин шурует. Значит, скоро возвращаться будет… Ну, я пистолет взял, глушитель накрутил. Приготовился, в общем. Смотрю, он возвращается. Я от Нинки вышел, на этаж спустился. Типа, лифт жду. А тут Игорь. Он из лифта, я в лифт. Он к двери, а я «волыну» достаю. Не подвела «пушка»… Я пистолет выбросил. Ну, как это киллеры обычно делают. На лифте к Нинке поднялся. А Нинка как мертвая. Спит, ничего не видит, ничего не слышит… Привел себя в порядок. Выждал минут десять, а потом как ни в чем не бывало спустился на лифте вниз. Ну и домой…

– Складно получается, – покачал головой Патокин. – Только как вот объяснить, что на пистолете не твои отпечатки пальцев?..

– А что, пальчики были? Странно, я в перчатках был… Может, кто-то трогал «ствол»? После того как Норильцева убили… Ну, в смысле после того, как я его убил…

Действительно, на пистолете не было отпечатков пальцев. Потому что киллер работал в перчатках… Или Вершинин знал это. Или он в самом деле убийца… Но откуда ж тогда взялся человек в парике? Кто ж тогда потерял часы?.. А может, и не было никакого парика. И часы – выдумка Варенкова?.. Только не похоже, что мужик врет. Да и Тая, подруга Ирины, подтверждает, что был Сергей, что гостил он в квартире Варенковых… И по времени все сходится. Человек в парике вышел из подъезда как раз после убийства журналиста…

– Мы проводили экспертизу вашей одежды, – сказал Патокин. – Мы не обнаружили следов оружейного масла и пороховых газов. Как вы это можете объяснить?..

– Так я что, по-вашему, совсем дурак? – усмехнулся Вершинин. – Я детективные сериалы не смотрю? Я в другой одежде был. Говорю же, после того, как я Норильцева убил, я к Нинке домой поднялся. И переоделся. А ту одежду с собой забрал…

– Значит, у вас была сумка, в которой вы хранили эту одежду?

– Была… Нинка, наверное, думала, что там только водяра была. Не-а, там еще одежда была и «ствол»…

– И куда вы дели эту сумку?

– А вместе с одеждой и выбросил.

– Куда?

– Да на помойку, куда ж еще?..

– В мусоропровод?

– Ну да, я совсем дурак? Я ж знал, что после убийства вы все помойки в округе прошерстите. Я одежду далеко занес…

– Куда?

– Да если хотите, я покажу…

После убийства прошло много времени. И если была сумка с одеждой, она давно оказалась на городской свалке. Или какой-нибудь бомж ее носит…

Может, Норильцева в самом деле убил Вершинин. Не зря же Кирилл с Димой крутили его на признание. Все на нем сходилось. Парень понял, что рано или поздно истина всплывет на поверхность, поэтому решил чистосердечно во всем признаться. Авось срок скостят…

Патокин думал в том же ключе. После тщетных попыток уличить Вершинина в обмане он сдался. И сунул Ивану под нос чистый лист бумаги. Парень обрадовался, начал писать чистосердечное признание… Идиотская у него радость…

Кирилл оставил Патокина наедине с подследственным. А сам нашел знакомого капитана из оперчасти.