Бригадир

Все понял Артур или нет, но из недостроенного кафе он выходил на полусогнутых. Армянин уже в курсе, что Спартак смог прогнать московскую братву, он знает, что шутки с ним плохи. Силы за ним нет, поэтому его бизнес на репчинском рынке заканчивается.

Зато Спартак теперь может закончить свое дело. Теперь он будет достраивать собственное кафе. И рынок будет строить – во всех смыслах этого слова.

Он вышел на площадку перед кафе и увидел Мартына. Тот стоял у ларька, у открытой двери, через которую разговаривал с Юлей. Весело ему, улыбка до ушей. Рядом с ним Бабай, рыжеволосый громила Тапыч, такой же здоровенный Марал. В руке у Мартына спортивная сумка, похоже, полная…

Не хотел Спартак собирать дань с торгашей. Не потому, что собирался лепить благородного Робин Гуда. Нет, он прекрасно понимал, что без денег ему с пацанами на рынке не удержаться. Рано или поздно появятся крепкие ребята с пушками, устроят бойню, вырежут всех знаменских, поставят на рынок своих бойцов. На силу можно ответить только силой, других вариантов не дано. А для того чтобы обзавестись стволами, нужны финансы.

Но беда в том, что рынок оживал с трудом. Распугали людей бесконечные разборки, боятся они сюда ходить. Хорошо, что последние стычки происходили на пустыре, погромов на самой барахолке не было, поэтому свободных мест в торговых рядах уже не так много, меньше половины. Да и торговля идет достаточно бойко. Но все-таки Спартак хотел немного обождать, чтобы торгаши успели обрасти жирком. И еще он боялся распугать их поборами. Но Мартын умел убеждать. Он привел столько «за», что Спартак вынужден был уступить. К тому же Мартын сам вызвался собрать дань.

Спартак не должен был оставаться в стороне, но только Мартын двинул свою «шляпу» по кругу, как появился Артур. С ним тоже требовалось провести работу, и Спартак лично взялся за это. Так что Мартын собрал дань без него. Времени у него на это ушло совсем ничего. И коробочка его, похоже, полным-полна. Даже на Юлю время осталось. И ему весело, и ей приятно…

Спартак нахмурился. Умом он понимал, что Юля не могла изменить ему с Мартыном. Во всяком случае, после того, как он поставил ей жесткое условие. Но в душе раздраженно зазвенела ревнивая струнка.

Он не стал звать Мартына, дождался, когда тот сам заметит его, и, встретившись с ним взглядом, поманил к себе движением головы. Тот кочевряжиться не стал, хоть и с чувством достоинства, но все-таки поспешно подошел к нему. Улыбка с лица не сползла, напротив, стала еще ярче.

– Тут такой навар, что мама не горюй! – торжествовал он. – Пол-лимона «дровами» взяли!.. И никто ничего! Отдают как миленькие!.. Хазар их приучил. Чувствуется его школа…

– Что, и никто в контры не встает?

– Да нет, никто… Ну, есть такие, у кого сегодня нет ничего; завтра, говорят, отдадут… Да ты не думай, я понимаю, что это хитрозадые дурку включают. Но у меня все записано… Я тут каждого на прицел возьму, узнаю, кто сколько заколачивает, на процент их поставим…

– Не жалко людей?

– А нас кто жалел, когда Носорог тут быковал? Пусть охрану отрабатывают…

– Пусть отрабатывают… С Юльки, надеюсь, ничего не снял?

– Я что, совсем дикий?!

– А ее саму снять не собираешься? – в шутку, но не очень весело спросил Спартак.

– А что, можно? – хитро сощурился Мартын.

– Нет.

– Жалко.

– Жалко у пчелки. А у евнухов жала нет. Евнухом хочешь стать?

– Да ты что, брат, думаешь, я к ней клеюсь? Просто нормальная девчонка, поговорить с ней интересно. Ты мой друг, значит, и она моя подруга. Что не так?

– Все так… Значит, пол-лимона, говоришь, взял?

– Ну, почти.

– А в баксах это сколько?

– Ну, почти две с половиной…

– На стволы хватит?

– Ну, на что-то хватит…

– Давай езжай в свой Саратов, сколько сможешь стволов взять, столько и возьми…

– Ну, это договориться надо…

– А в чем проблема?

– Проблема есть, но мы ее решим. Будут стволы, отвечаю…

Спартак всерьез подозревал, что Мартын метил на его место, пацанов хотел под себя подбить, рынок с ними взять, чтобы центровым здесь заделаться. Да и с Юлей замутить не прочь. Но, похоже, пацан угомонился, понял, что не сдвинуть ему Спартака. Правда, в центре находиться по-прежнему хочет, пусть и в чужой тени. Поэтому и старается быть полезным. И это нужно только приветствовать. Хотя и держать ухо востро. Там, где большие деньги, доверять никому нельзя.

– Кого с собой возьмешь? – спросил Спартак.