Портрет второй жены

– Когда это ты успел все спокойно взвесить?

– Ну, пока скакали. У меня один план появился, я еще подумаю и завтра тебе расскажу. Надо просто зайти с другой стороны, иначе за все это взяться, понимаешь? Как будто ничего еще не сделано, все заново!

– Смех с тобой, Юрка. – На лице Сергея мелькнула короткая улыбка. – Пока скакали…

Они посидели недолго. Сергей был невесел, а Юра действительно не хотел расслабляться. Рядом с Лизиным домом, выйдя из машины, он спросил еще раз:

– Ты не передумала? Тогда надень завтра что-нибудь – ну, что тебе нравится… Чтобы домой уже не заезжать после работы, да?

Глава 10

Весь следующий день Лиза не видела Ратникова. Кажется, с утра он рассказывал Псковитину свой план, о котором мельком упомянул в ресторане, потом куда-то уехал, с кем-то вернулся, долго разговаривал в кабинете…

Как всегда, когда Ратников был занят чем-то, непосредственно не связанным с жизнью особняка, – народ слегка расслаблялся, норовил заняться своими делами. Тем более что и Псковитин был занят выше головы.

Лиза зашла за чем-то в информационный центр. В первой, проходной, комнате никого не было, дверь во вторую была слегка притворена, и из-за нее доносились голоса. Лиза сразу узнала Раю и Верочку – двух молоденьких компьютерщиц, похожих, как сестрички. Она уже собралась было зайти к ним в комнату, но остановилась, услышав, о чем они говорят.

– И ты думаешь, они просто так?.. – спрашивала Верочка. – Ой, Рая, какая же ты наивная! Он же посмотри, какой мужик, – обалдеть…

– Да ну, Верунь, конечно, просто так! Ты его жену видела? Вот это женщина, от такой не загуляешь.

– Ну и что? Смотри, вскипел, давай заварку. Жена – где она, эта жена? Жена под боком должна быть, тепленькая-готовенькая. А так – что он, монах?

– Ой, не смеши – монах! Да ему только мигнуть – любая побежит. А сам искать поленится, Псковитин ему хоть богиню Венеру приведет. Лизка дура будет, если упустит свой шанс. Видела, как он на нее смотрит?

– Обыкновенно смотрит, как на всех.

– А в комнату к ней он тоже обыкновенно бегает?

– Да там и комната-то – сесть негде, не то что лечь. Неудобно же…

– Ничего, можно уместиться. Да и не обязательно прямо в комнате, можно и получше найти местечко.

Кровь хлынула к Лизиным щекам. Да ведь это о ней они говорят! О ней и о Юре…

– Да ну, – с сомнением в голосе произнесла Рая, – не может быть. Он вроде ни с кем еще здесь… Или, может, не замечали?

– А с кем ему? С Фридой, что ли, или, может, с тобой? У него вкус хороший, а ты на нее глянь – все при ней, и улыбается как, смотрит, видела ты?

– Да, она вроде бы ничего, неплохая. Не корчит из себя…

– Я ж и не говорю, что плохая. Наоборот, говорю, эффектная девушка – глазки, волосы…

Лиза тихо вышла из информационного центра. Щеки у нее пылали. Хотя чему удивляться? Конечно, Ратников ведет себя с ней не так, как со всеми, это не могло остаться незамеченным.

Но даже сейчас она гнала от себя эти мысли, даже после того, что услышала… Лучше просто не думать об этом. Какая разница, что о ней говорят?

Лиза давно уже привыкла не обращать внимания на сплетни. Еще в Новополоцке всегда оказывалось, что она отличается от окружающих, что ей скучны общие забавы и она невольно ведет себя иначе, чем другие, вызывая разговоры за своей спиной: почему не пошла смотреть порнуху на видаке, почему не гуляет с Кротовым, когда он самый крутой парень в школе, и так далее… Как ей было обращать внимание на все это?

Она старалась убедить себя, что и услышанный ею разговор – не более чем обычная женская болтовня и размышлять о нем нечего. Но мысли приходили к ней невольно – конечно, это не были мысли о том, что думают о ней Рая и Верочка…

Значит, это правда, что он смотрит на нее как-то по-особенному?

Ратников зашел в ее комнату вечером, часов в семь. Обычно Лиза уходила раньше, но сегодня ждала его.

– Все! – сказал он, входя. – Извини, Лиз, никак не мог пораньше вырваться. Да и звали к восьми.

Он снова выглядел бодрым. Тяжелой усталости, которая так бросалась в глаза еще вчера, как не бывало.

Лиза ждала, что он похвалит ее нежно-сиреневое платье, которое она с таким тщанием отглаживала вчера – легкое, шифоновое, «греческого» фасона, – но Юра ничего не сказал об этом. Впрочем, почему ему должно быть дело до ее платья?

Они вышли из особняка. У входа стоял тот же «Мерседес», на котором они ездили в загородный ресторан, охранник уже сидел рядом с шофером.