Дважды коронован

– Я должен подумать.

– Ну, час-другой у тебя есть.

– Этого мало... У меня с деньгами сейчас напряг...

– Ничего, я не тороплю. И на счетчик не ставлю. Неделю могу подождать. Сейчас главное, «да» или «нет»?

– Да, – сдался Робинзон.

Мартын получил желаемое, но расслабляться рано. Робинзон – хозяин своего слова и так же легко может забрать его обратно. Нет ему веры.

– И смотри, без фокусов.

– Да нет, нормально все будет. Я тут собираюсь на Москву выходить. Казино там хочу открыть. Совет нужен, все дела...

– Это все потом. Сначала деньги.

– Будут деньги. Через неделю. Человек подъедет, подвезет. Если по дороге не перехватят... Это не к тебе претензии. Так, вообще... Отморозков на дороге много. Из автоматов людей положили и чемодан с руками оторвали. В прямом смысле...

– Это как?

– Ну, бухгалтер себя наручниками к чемодану приковал. Руку отрезали, – объяснил Робинзон. – Сначала наркоз дали... свинцовый, потом отрезали.

– Беспредел... Короче, через неделю жду гонца. И сам подъезжай, если реально бизнес хочешь замутить... – Мартын насмешливо подмигнул Робинзону на прощание, но руки не подал.

Похоже, Робинзон реально осознавал свою вину. И так же реально понял, какими проблемами ему все это грозит. Плюс ему еще и выход на Москву нужен... Мартын был почти уверен в том, что никакого подвоха с его стороны не будет. Но в машину он садился в тревожном состоянии. На сознание давило предчувствие скорой беды. Увы, чутье его не обмануло...

* * *

Машина плавно катила по улице. Снег по дороге укатан так, что почти не чувствуется колдобин. Частные дома по обе стороны, впереди – выезд из города, не самый главный, и дорога второстепенная, но та самая, по которой можно уйти на Украину.

– Глянь, какая тачка! – кивком головы Моток показал на черный джип, что стоял на обочине.

Только обочина эта узкая, и машина большая, полдороги заняла. Но ничего, Моток сумеет объехать его.

Возле машины стоял крепкого сложения парень в теплой кожаной куртке и с непокрытой головой. А со стороны дома по тропке, проложенной в снегу, к ней шла девушка в дорогих мехах. Богатая и красивая.

– Рита! – узнал ее Фурман.

– Точно! – расплылся в улыбке Моток.

Он нажал на тормоз и остановил машину в паре метров от джипа. Телохранитель угрюмо глянул на их «девятку», но не встревожился, не напрягся. Видимо, решил, что Моток боится объезжать джип, чтобы случайно его не стукнуть. Дорога скользкая, все может быть. Тем более главный пассажир уже на подходе; сейчас он сядет в машину, и проезд освободится сам по себе.

– Ты знаешь, а нам и джип нужен, – зловеще ухмыльнулся Фурман. – И Ритка не помешает...

– Ну да, на «девятке» и застрять можно. А у «Паджеро» проходимость, – передернув затвор автомата, рассудил Моток.

– Водилу на пушку возьми, – торопливо проговорил Фурман. – На улицу выдерни, там замочи... А я пошел!

Рита уже подходила к машине, надо спешить.

Громила потянулся к двери, чтобы открыть ее, но Фурман уже вышел из машины, рука с пистолетом наведена на цель. Бах! Бах!..

Телохранитель дернулся несколько раз и повалился в снег. Рита в ужасе закричала, повернулась к Фурману спиной и бросилась к дому. Но прежде чем погнаться за ней, он заглянул в машину. Никого там, кроме водителя, который уже с поднятыми руками выходил из-за руля. Моток его на прицеле держит, и вряд ли он сможет сорваться с этого крючка.

Сначала хлопнула водительская дверь, затем громыхнула короткая автоматная очередь. Все в порядке. Осталось только догнать Риту.

– Стой, сука, пристрелю!

Он выстрелил в воздух, но, Рита, видимо, решила, что пуля попала в нее. А может, просто поскользнулась. Так или иначе, она упала перед калиткой, становясь легкой добычей. Одной рукой Фурман схватил ее за шею, оторвал от земли, другой – приставил к горлу пистолет. К машине она пошла сама...

Моток перебросил в джип всю их поклажу, а Фурман затащил на заднее сиденье Риту.

– Ну вот и попалась, красавица! Трогай!

Моток тронул машину с места и уверенно погнал ее по расчищенной от снега улице.

– Ты что, не слышишь? – захохотал Фурман, обращаясь к Рите. – Трогай, тебе сказали! Трогай меня и ласкай! Забыла, сука, кто тебя поит и кормит?

– Пусти! – Она вырвалась из захвата, забилась в угол машины, но выпрыгнуть не пыталась.

– Я тебя уже однажды отпустил! И где ты оказалась? С кем жила, сука?

– Шубки беличьи носила, кожи крокодила, все полковникам стелила, – пропел Моток.