Дважды коронован

– Прошу к нашему шалашу, – любезно показал на кресло Спартак.

Рита села, сложив руки на сомкнутых коленях, и сожалеющим тоном тихо сказала:

– Я знаю, у вас из-за меня проблемы.

Но раскаяния в ее голосе Спартак не уловил. А чего ей раскаиваться? Мартыну на шею она не бросалась, он сам, по собственной воле, отбил ее у Гены Витязя.

– Проблемы есть, но мы их решим. А ты расслабься, Рита. Чувствуй себя здесь как дома. Мартын свой, и ты – своя. Так что все нормально... – Спартак достал из бара еще один бокал, наполнил его на два пальца и подал Рите. Отказываться она не стала, хотя и желания особого не проявила.

– Я Урбанову звонил, – пояснил Мартын. – Ментов понаехало, гаражи осматривают. Но ничего не нашли.

– Пусть смотрят. Пусть знают, что ничего, – довольно проговорил Спартак.

У Мартына снова зазвонил телефон.

– Да, Марал... Нет никого? Вообще? Понятно. Соседей обойди, узнай, как они уходили, в какой машине, и по следу работай. Найти их надо. Обязательно. На тебя вся надежда. И не забывай, стволы у них... – Мартын убрал трубку и расстроенно посмотрел на Спартака: – Ушли отморозки. Водка на столе, закуска, табачный дым еще свежий. Далеко уйти не могли. Марал – спец по этим делам, он их из-под земли...

– Может, они в гараже? – спросила Рита. – Там у них оружие. Они могли в гараж заехать...

– Где гараж?

– Не знаю, но где-то рядом. Юра что-то про гаражный кооператив говорил...

Мартын связался с Маралом, дал наводку на гараж, а Спартак повернулся к Рите:

– Куда мог уехать этот Фурман?

– Не знаю.

– В Тартарынь мог?

– Не знаю... Наверное...

– Ну да, он же Риту подставил, а сам как бы ни при чем, – зло бросил Мартын.

– Надо в Тартарынь людей отправить.

– Надо. Сам поеду. Заодно с главным там перетру. Ну, чтобы знал, кто Трюфеля сделал.

– Про Риту ничего не говори. Пока не говори. Потом скажешь, когда все прояснится... Не бойся, девочка, все будет нормально, – заверил девушку Спартак. – Мы тебя в обиду не дадим.

Наградой ему был ее полный признательности взгляд. Попала Рита в переплет, и только Мартын мог вытащить ее из тисков. И Спартак готов был поддержать его.

* * *

Раны на животе затянулись, скоро швы будут снимать. И с ногой все в порядке, Ростом уже мог подниматься с постели, ходить на костылях. Палата у него отдельная, комфортная, видеодвойка, холодильник. А то, что приходилось безвылазно здесь находиться, его вовсе не смущало. Сколько лет он в заключении провел, и ничего. И еще срок мотать. Скорее всего... Паршивые дела на воле. Воров отстреливают без всякого зазрения совести. А еще свои же давят. Не нравится кому-то, что с репчинской барахолки навар идет не очень большой. Как будто два лимона долларов – так себе, пустяк... Конечно, можно и пять снимать, но надорвешься. Спартак очень серьезный человек, и его лучше не злить...

Ростом нервно вздохнул. Не нравится ему, что вокруг него происходит. Одни убить могут, другие, свои же, – по ушам дать, сана воровского лишить. На Спартака он надавить не сможет. Что делать? Может, в тюрьму сесть? Давно не был в командировке, а это косяк для вора. Для настоящего законника тюрьма – мать родная. Если он там окажется, никто не посмеет дать ему по ушам. И убить его там никто не сможет...

За решеткой тоже можно жить, если есть авторитет и хороший «грев». И с первым у него все путем, и со вторым на мази. Возьмет под себя тюрьму или зону, договорится с хозяином, обоснуется на больничке в отдельной палате и заживет как у кума за пазухой. Деньги с воли будут идти, дачки, морфий... Даже с девочками вопрос решаемый. Хоть каждый месяц дня по три в комнате для длительных свиданий с ними живи, только плати кому надо. А через три-четыре годика можно и на свободу выйти... Но как быть с той же репчинской барахолкой? Это очень серьезное дело, и не хотелось бы его терять... Впрочем, есть идея, и надо бы обсудить ее со Спартаком. Только согласится ли он? Ведь однажды уже ответил отказом...

От размышлений Ростома отвлек вошедший в палату гость.

– Здравствуй, дорогой! Как здоровье? Как поживаешь?

Тархан улыбался широко, белозубо, но взгляд тяжелый, с хищной остротой. В двадцать четыре года – уже в законе. В зоне три года отмотал, общаком там заведовал, считался авторитетной личностью. Но короновали его все-таки не за личные заслуги – просто ему благоволил очень известный вор, с которым он когда-то лохов разводил.

Тархан – скороспелый вор, и уважают его не очень, но личность тем не менее сильная – как духом, так и телом. Он и раньше греко-римской борьбой занимался, и сейчас в спортзале пропадает. Высокий, могучий, с дьявольской хваткой. И смелый, ничего не боится. Одним словом, не хотел бы Ростом иметь такого врага.