Дважды коронован

Вскоре он уехал, а Гена, спрятав деньги за кухонной плитой, вернулся к своей девочке. Она так и сидела в шкафу, причем голышом, и вряд ли выходила отсюда, чтобы подслушать, о чем они говорили с Бураном. Значит, не стоит ее убивать...

* * *

Вику трясло как в лихорадке, но не от страха, а от какого-то нездорового, радостного возбуждения.

– Полмиллиона! Представляешь, полмиллиона долларов!

– Может, рублей? – не поверил ей Фурман.

В общем-то, он уже привык к тому, что удача сама идет к нему в руки. Если не считать досадного прокола в деревне, где они оставили два трупа в обмен на полный пшик. А так у них все в ажуре. Банкира на сто зеленых косарей обули. На днях чиновника сделали – мелкого, но с крупными бабками. Его даже убивать не пришлось – и так было ясно, что в ментовку он не обратится. Лучше он еще на взятках заработает, чем потеряет свое место из-за подозрительных денег.

Может, чиновник этот и заявил в ментовку, но Фурману от этого ни холодно ни жарко. Он следит за развитием событий, но не находит свидетельств тому, что менты охотятся за ним. Разве что где-то в душе смутно копошится нехорошее предчувствие...

– Смеешься? Полмиллиона рублей – это одна купюра. А там целый кейс!

– Ты видела?

– Да, они в коридоре стояли, а там зеркало. Из комнаты видно было. Он сказал, что в кейсе полмиллиона долларов. И еще сумку спортивную открыл, Гена заглянул в нее, но ничего не сказал. Я не знаю, что там... Но то, что в кейсе деньги – это я тебе точно говорю!

– Гена, говоришь? Знал я одного Гену, царствие ему подземное... С кем он живет?

– Один.

– А этот, который деньги привез?

– Уехал. Но сказал, что завтра будет.

– А жена у него есть?

– Он не говорил, но, похоже, есть. В доме чисто, чувствуется женская рука. Да и сам он не особо голодный ходит.

– А ты его все равно накормила, да? – разозлился Фурман. – Или сама наелась?

Вика жила с ним, но за деньги спала и с его пацанами. И еще, в целях разведки, в чужие постели ложилась. Он не препятствовал ей, но иногда его душила жаба.

– Хочешь, я скажу тебе, куда он деньги спрятал? – попыталась успокоить его Вика. – За плиту. Слышала, как железо гремело.

– Значит, один он живет.

– Ну, во всяком случае, до завтрашнего дня.

Фурман в раздумье поджал губы. Время еще не очень позднее, половина двенадцатого ночи, дорога до Звенигорода займет час, может, чуть больше.

– Собака там есть?

– Да, огромный кобель.

– Все у тебя в кобелях меряется... Порода какая?

– Я не разбираюсь. Может, доберман, может, ротвейлер. Он ей цепь укоротил, чтобы она до меня не достала, а так до самых ворот добегает.

Поздно уже прикармливать собаку, да и не обязательно, подумал Фурман и крикнул:

– Сыроед!

Витек отреагировал мгновенно, вбежал в комнату с идиотской улыбкой на лице.

– Что, моя очередь? – спросил он, взглянув на девушку.

Фурман озлобленно посмотрел на него и неожиданно ударил прямо в солнечное сплетение. Сыроед согнулся пополам, но, вместо того чтобы добить парня ударом по шейным позвонкам, Фурман просто оттолкнул его от себя.

– За что?! – просипел Сыроед.

– Было бы за что, убил... Что там за собака во дворе у терпилы?

– Не знаю. Дворняга какая-то...

– Ясно, помесь добермана с ротвейлером, – с насмешкой посмотрел на Вику Фурман. – Двортерьер, короче. Гена с тобой сполна расплатился?

– Ну да. За два часа.

– А был сколько?

– Где-то два часа с половиной. Я претензии предъявлять не стал...

– Правильно. Претензии ты предъявишь потом. Скажешь, что доплатить надо. Телефон его есть?

– Да, высветился...

– Значит, к дому подъедем, и позвонишь. Говори что хочешь, главное, из берлоги его выманить. Едем прямо сейчас! Собирайся!

– И я с вами! – разволновалась Вика.

– Само собой! Чего ты заколотилась? Боишься, что кинем? – ухмыльнулся Фурман.

– А кто тебя знает!

Полмиллиона – это целое состояние. Плюс почти столько же из уже отбитых денег. Вот бы собрать все это в одну кучу и рвануть за кордон! Пацанов кинуть, а деньги себе...

– Вдруг менты нас ищут? – осторожно высказалась Вика.

– И что?

– Мы могли бы поехать ко мне домой. Все-таки другое государство, а границы нет... Родители тебе будут рады.

– Мне? А Моток? А Косой? Сыроед?

Вика ничего не ответила, только голову опустила. Остальные в ее планы не входили.

– Потом поговорим, – недовольно бросил Фурман.

Конечно, можно уехать с ней в Украину, выждать время в уютном домике на окраине какой-нибудь деревни. Она будет рассказывать ему о своих эротических приключениях, и делить ее ни с кем не надо будет. Разве что с Костлявой, которую он к ней приведет. Не станет он брать Вику за границу. Здесь, в России, расправится с пацанами, а в Украине – с ней самой. И за кордон уйдет один, с деньгами.