Брат 2. Америка, бойся русских

И тут появился человек в милицейской форме, за ним семенила официантка. Они проходили мимо его купе. Официантка увидела Никиту, остановилась.

— Товарищ, сержант! Вот он мог все видеть…

Милиционер тоже застопорил ход.

— Можно? — внимательно разглядывая Никиту, он вошел в купе.

— Да… А в чем дело?..

— Небольшая формальность…

Официантка прошла чуть вперед, за ней появилось знакомое лицо. Или вернее, морда. Тот самый балбес из ресторана.

— Вы узнаете этого человека? — спросил сержант у Никиты.

— Узнаю…

— У них конфликт небольшой вышел, — затараторила официантка. — Из-за девушки повздорили. Хорошая девушка, скромная, милая… Но она ничего не могла видеть. Она к гражданину спиной сидела. А он мог, — кивнула она на Никиту…

Оказывается, у дебошира исчез из кармана бумажник. В нем лежала солидная сумма. Тысяча рублей. А Никита мог видеть, кто у него выкрал бумажник. Только он ничего не видел.

— Бумажник я видел, — сказал он. — Но он его в карман положил. А минуты через три этот товарищ приставать к нам с Альбиной стал. Мы ушли…

— Значит, ничего не видели?

— Нет…

— Ну тогда извините! — сержант поднялся, козырнул Никите.

И ушел. Даже паспорт не попросил показать. Видно, они не по его душу шли. Кого-то другого всерьез подозревают. А зацепили его случайно…

— Да это тот, который был в черном, — послышался голос официантки. — Точно он. Он так на гражданина смотрел…

— Я из сортира выходил, а он мимо, — пробасил дебошир. — Возвращаюсь на место, а бумажника нет…

— Разберемся, разберемся…

Альбина вернулась минут через десять.

— Ты чего такой взволнованный? — спросила она.

— А что, заметно? — буркнул Никита.

— Ой глупенький, ты что, обиделся?.. На меня нельзя обижаться. Не потому что больная. Потому что взбалмошная такая, шебутная… Ну так что тут стряслось?..

— Да милиция приходила?

— Милиция? — удивилась Альбина. — К нам, сюда?

— Балбеса того из ресторана обокрали. Бумажник вытащили…

— А мы-то при чем?..

— Да меня случайно тронули. Думали, может, я что-то видел… Только я ничего не видел… Они другого подозревают. Кто-то в черном. Балбес из туалета выходил, а он мимо проскочил. И по пути бумажник зацепил… Разве такое может быть?..

— Ха! Еще как! Настоящий карманник в одно мгновение бумажник из кармана вытащить может… «Место встречи изменить нельзя» смотрел? Ручечника помнишь?..

— Смотрел, помню… Только он номерки гардеробные вытаскивал…

— Все равно — та же ловкость рук…

— И никакого мошенничества?..

— Именно так… Ну что, будем укладываться спать?..

— Будем…

Тщетно Никита пытался заснуть. Ворочался с боку на бок. И все на Альбину посматривал. Она лежала под простыней, спиной к нему. Совсем рядом. Рукой дотянуться можно…

— Не спится? — спросила она. В ее голосе слышалась насмешка.

— Нет…

— До тысячи посчитай…

— Ерунда все это…

— Тогда дикий пляж представь… Не язык у нее, а шило.

— Только меня на нем не представляй. И себя тоже… Попробуй камни сосчитать, которые видишь…

— Когда?

— Что — когда?

— Издеваться прекратишь…

— Злишься?.. Злишься… Лежишь и думаешь: такая-сякая Альбина, сама оторви и выбрось, а целку из себя корчит…

Что ни говори, а шокировать она умеет.

— Ты что? Я даже не думал…

— Думал, думал, я знаю… Видела, как ты напрягался, когда я тебе про Славу рассказывала. Уж не сплю ли я с ним, подумал… Так вот, отвечаю тебе, мой дорогой. Да, я такая-сякая. И мужиков могу обламывать, и в картах смухлевать, и кое-что другое могу. Но при всем при том я еще ни разу не спала с мужчиной. Я еще девственница… Спокойной ночи!..

Хорошо хоть в купе было темно. Не видела она, как заливался Никита краской…

Глава четвертая

Поезд подъезжал к Тепломорску. Никита и Альбина уже собрались. Белье сдано, матрасы свернуты. У него два чемодана. У нее большая спортивная сумка. Она укладывала в нее пакет с деньгами. До сих пор с ним носится. Давно бы уже упаковала…

Неожиданно поезд резко затормозил. Вагон сильно тряхнуло, Альбина по инерции подалась вперед, налетела на Никиту. Пакет упал на пол, из него вывалился бумажник из светлой рельефной кожи…