Марта ощутила знакомое покалывание в кончиках пальцев и закрыла глаза....
«Мне осточертела эта благородная бедность! Все, хватит! Я найду себе...
— Страшно? — спросила Альбина.
— Страшно, — кивнул Никита. При мысли, что можно свалиться с такой высоты, внутри все обрывалось.
— Это была бы красивая смерть… — неестественно спокойным голосом сказала Альбина.
В лучах заходящего солнца ее лицо казалось восковым. Как будто неживое.
— Ты что-то не то несешь, — всполошился Никита.
Он вдруг решил, что Альбина сейчас спрыгнет со скалы. Мало ли какая блажь взбредет ей в голову. Он взял ее за руку и повел к машине. Путь еще не окончен. Впереди крутой спуск.
Они спустились на крохотную полянку метров на пять выше моря. Дальше можно ехать только кувырком.
Альбина разделась. Осталась в одном купальнике.
— Воду погреем? — спросила она.
— Погреем, — кивнул он, стягивая с себя шорты.
По крутой тропе они спустились к пляжу. Метра два-три каменистой земли под высокими скалами. И далеко от города. Сюда редко кто забредал. Разве что только на машине. Но на поляне, кроме них, ни одного автомобиля. И пляж пустовал.
— Это дикий пляж, — сказала Альбина. И тут же добавила: — Раздеваться не будем…
А зря, подумал Никита. И побрел в воду. Именно побрел. Потому что в этих местах дно мелкое, сплошь и рядом крупные скользкие от водорослей камни. Пока до глубины дойдешь — заморишься.
Купались они до темноты. Затем поднялись на поляну. Никита развел костер. Альбина обследовала багажник.
— У тебя палатка. Зачем?..
— На всякий случай…
— А какой может быть случай?
— Вдруг напьюсь… Сухое вино да под шашлычок… М-м, пальчики оближешь!..
— Можно и в машине переночевать…
Если так сказала, значит, не прочь остаться с ним на ночь. В предвкушении чуда у Никиты чуть не свело скулы.
— В палатке романтичней…
— Ну ставь палатку, романтик…
Никита пахал как вол. Альбина сидела в машине, слушала музыку. И думала о чем-то своем. Возможно, последний разговор с Яной мысленно прокручивает… Ничего, пусть подумает. Пусть хотя бы в мыслях перечеркнет свое прошлое. Пусть сделает свой выбор — останется в настоящем вместе с Никитой. И в будущее они шагнут вместе…
— Шашлык кушать подан! Мадам, ходите жрать!..
Непонятно, что больше развеселило Альбину. Или эта фиглярская фраза, или сам шашлык, поданный под сухое вино.
Альбина ела с аппетитом. И от вина нос не воротила. К тому моменту, как они снова пошли купаться, она была заметно навеселе.
Спускаясь по тропе к морю, Никите пришлось несколько раз придерживать ее. Или она в самом деле неуверенно держалась на ногах, или ей просто нравилось опираться на его крепкое мужское плечо. В конце концов Никита просто подхватил ее на руки и понес к морю.
— Нет, нет, — запротестовала она. — Это дикий пляж… Сначала раздеться!..
Никита возликовал. Свершилось!.. Он опустил Альбину на камни.
— Отвернись! — потребовала она. Пришлось подчиниться. Хотя очень хотелось увидеть, как она снимает с себя купальник.
— Теперь ты, — услышал он.
Никита повернул к ней голову. Альбина медленно входила в воду. Купальник лежал на берегу.
Он начал стаскивать с себя плавки. Пришлось приложить определенное усилие. Кое-что затвердело в них, стало помехой…
Альбину он догнал, когда она наполовину вошла в воду. Он бы очень хотел взглянуть на ее обнаженную грудь. Но она легла животом на воду и поплыла.
— Хорошая водичка… — сказала она.
— Парное молоко… — согласился он.
Ему казалось, что вода вокруг него не пенится, а закипает. Как будто кипятильник работал внизу его живота.
— Дальше не поплыву…
Альбина остановилась, встала на дно. Вода доходила ей до шеи, скрывала все прелести.
— Я тоже.
Никита остановился рядом с ней.
— Ты, правда, никогда меня не бросишь? — серьезно спросила она.
То ли капельки морской воды блеснули на ее глазах, то ли слезы.
— Ни-ког-да! Ни-за-что!.. И знаешь, почему? Альбина кивнула.
— Потому что я тебя люблю…
Никита вдруг понял, что это было его первое признание в любви. А такое ощущение, что до этого он уже не разделал подобные признания.
— Ты мне очень нравишься. — Голос ее задрожал. — Мне кажется, что я тоже тебя люблю…
Он набрался смелости, подошел к ней вплотную. Альбина не отстранилась. Напротив, сама прижалась к нему. Обвила руками его шею.
— Так кажется или любишь? — спросил он.