Брат 2. Америка, бойся русских

— Вон лесок. Давай, крути руль…

Чингиз на полной скорости прогнал машину по ухабистой дороге. Чуть задний мост на ней не оставил. Но нет, все нормально. Машина влетела в зеленую чащу, деревья скрыли ее своей листвой.

«Девятка» тоже понеслась к лесу. Только к тому времени, когда она в нем оказалась, Клим и Чингиз уже покинули машину. И спрятались за деревьями.

Жаль, не умеет Клим стрелять сразу с двух рук. Пока не умеет Зато он одним пистолетом управляется неплохо. И Чингиз в этом деле не профан.

«Девятка» совсем близко. Клим держал пистолет на вытянутых руках. Бах! Бах! Бах!.. Как будто из автомата ударил. Он видел, как завалился на руль водитель. Машина резко ушла вправо. И врезалась в дерево Клим продолжал стрелять. И Чингиз тоже не зевал.

Они остановились, когда патроны в обоймах закончились. Сменили магазины и двинулись к машине. «Стволы» на вытянутых руках. Но опасения напрасны. Все четыре крепыша с бритыми затылками не подавали признаков жизни.

— На кого лапу подняли, уроды! — захохотал Клим.

Он чувствовал себя чуть ли не властелином вселенной. Нет равных ему в этом мире. Нет и не будет. Он бог. Бог смерти!.. И пусть трепещет этот жалкий мир!..

* * *

— Все, договорилась, — довольная, сообщила Янка. — Только дорого, почти сто тысяч…

— Сто штук? А не жирно?

— Новенькая «девятка», сто километров пробега. Салон в целлофане…

— Дорого…

— Так это ж рынок, по госцене какой дурак такую машину толкать будет?

Чтобы тачку по госцене взять, надо лет десять в очереди стоять. А на рынке новые машины идут по бешеной цене. Закон рынка. Спрос определяет предложение.

— Хозяин вариант предлагает. По доверенности машину взять…

— Что за фигня?

— Мы ему бабки, а он нам доверенность. У нотариуса заверить, и все дела. Никакой возни с оформлением. Взял доверенность, сел и поехал…

— А документы на хозяина оформлены…

— Вот именно. Нам светиться не надо…

— Нормаль… Только сто штук — это слишком…

Клим многозначительно посмотрел на Чингиза Тот кивнул.

Хозяин оформил доверенность на Янку. Забрал деньги. Пожелал ей удачи. И исчез, растворился в толпе. Для нее исчез. Но Клим и Чингиз не зевали. Выследили его Узнали, где его дом. А ночью нагрянули в гости

Они никого не грабили Они всего лишь вернули свои деньги И начхать, что при этом они грохнули мужика. Спекулянт проклятый!..

* * *

«Иди ко мне. киса!»

Альбина покачала головой. Линия губ выгнулась презрительной дугой.

«Тебе от себя не противно?» — спросила она.

«Гонишь, да?..»

«Ты убийца, Клим! Ты «мокрушник»!. Ты же беспредельщик, Клим. «Мочишь» всех подряд. Ты весь в крови, с головы до ног…»

«Это мои проблемы…»

«Ты думаешь?.. Ты отморозок, Клим. Братву против себя настроил. Тебя же ищут. И менты, и братва… Достанут тебя, на куски порежут…»

«Левый базар…»

«Какая разница, левый, правый?.. Тошнит меня от тебя. Гадкий ты, мерзкий…»

«Тоже мне праведница нашлась.. На себя посмотри!..»

Наряд у нее полный писец. Голая, с распущенными волосами На голове офицерская пилотка, на теле портупея, начищенные до блеска хромовые сапоги — на высоченных каблуках. Красивая до боли в головке, фигурка высший класс, кожа нежная, шелковистая.

«Иди сюда». — Он протянул к ней руку.

«Зачем?» — как будто удивилась она.

«Как зачем? Шершавого тебе вставлю…»

«Ты всегда меня силой брал…»

«А если мне в кайф «мохнатки» распаковывать?»

«Ты грязный помойный ублюдок!»

«Поговори мне. Давай, загинайся раком. »

— Да? — усмехнулась она — Ну хорошо…»

Встала к нему задом загнулась. Не попка у нее, а ядерная бомба! Клим застонал, еще не коснувшись ее. А когда вставил, чуть не умер от восторга…

«Тебе хорошо?» — спросила Альбина.

«Да!!!»

Она повернулась к нему. Мило улыбнулась. И так же мило сказала:

«Помнишь, ты убил меня?..»

Ее лицо исказила страшная гримаса. На спине, в области сердца, разверзлась дыра, из нее фонтаном хлынула темно-коричневая кровь. Тело покрылось струпьями, полопалось, из разрывов потек гной…

«А-а!» — заорал Клим.

И замахал руками.

Он хотел оттолкнуть от себя безобразное тело. Но не получилось. Как будто кто-то зубами ухватился за елду. Жуткая боль…

— А-а! — взревел Клим и… проснулся. Боли уже не было. Рядом Янка. Он на кровати, она на полу — на коленях. Ртом напротив прибора.